Когда они будут целовать лошадь Путина

Придет время, и они будут целовать лошадь Владимира Путина. Или его лабрадора, или «Аурус», на котором ездит президент России.

Эта история повторяется с удивительной глупостью тех, кто считает себя «цивилизованным миром». В 1814 году русский император Александр I въехал в поверженный Париж. В Париж, который сдал коротышка Наполеон. Чем больше наплели про его величие за предыдущие годы, тем ничтожнее тогда выглядели и он, и Франция, и западный мир в целом. Наполеон бежал, как мелкая шпана. Чтобы потом соотечественники снова возвеличили «цивилизатора», забыв и о его позоре, который он приволок из России, и о собственном. А позор был великий − и это единственное величие, которое приобрел Наполеон после похода в Россию.

Когда русский царь въехал на своем коне Марсе в Париж, жители столицы были уверены, что «варвары» сожгут и разгромят город, как это сделал Наполеон с Москвой. Однако свое дикарство доказала как раз «цивилизованная» Европа.

Наполеон вел себя как варвар даже в Париже. Понимая, что придется отступить, он приказал взорвать главный пороховой склад города. В этом случае Париж превратился бы в груду камней. К счастью, приказ не был выполнен.

Ничего не напоминает из нынешней истории? Не так ли взрывают и обстреливают бандеровцы города ДНР, когда отступают? Не так ли из американской системы залпового огня подручные Зеленского ударили по колонии в Еленовке и убили более полусотни украинских пленных?

Пока смелые парижане тряслись от страха, ожидая приближения русского царя, Александр I велел распространить в городе прокламацию, пообещав трясущимся «особое покровительство». Поразительное великодушие по сравнению с «цивилизованными» наполеонами, гитлерами, бушами и зеленскими.

Теперь о лошади.

Парижане сдали Наполеона так же легко, как и возвеличили. Они едва ли не на руках донесли Александра I и его Марса до дома Талейрана. Полковник Первого егерского полка Михаил Петров вспоминал:

«Народ французский, прельщенный поступками и божественною доверенностию нашего государя у них и к ним, препровождая его к квартире, как некогда своего благословенного Генриха IV, кричал: «Виват, ура!», целовал руки, ноги его и даже прекрасного белоснежного коня Марса. Наконец, чтобы доказать свою приверженность к нашему государю, парижские граждане ринулись с воплем  от Талейранову дому на Вандомскую площадь и там стоявшую на монументальной колонне статую Наполеона, опутав кругом шеи канатными арканами, принялись тащить долой на землю, ревя яростно всякие поношения ему; о чем узнав тогда, государь наш послал к ним своих генерал- и флигель-адъютантов, поручив им упросить народ от имени его «оставить такое их предприятие, могущее падением такой громады нанесть утрату жизней многим из нападавших на лик почти не вредного уже никому, кроме себя». Парижане хотя и послушались нашего императора, однако не прежде успокоились и оставили Вандомскую площадь, как надев холщовый саван на статую своего властителя, прикрепя с тылу его древку с белым мирным флагом, в каком положении она и стояла два дня, пока гражданское правление Парижа, удовлетворяя нетерпимому, даже грозному требованию вопиявшего народа, приставило к монументу леса с машиною, спустившею статую Наполеона вниз с головокружительной высоты на уровень, роком ему определенный».

Разве не того же заслужили макроны, шольцы, джонсоны, байдены, зеленские и прочие претенденты на холщовый саван? Разве изменился характер народов, которые так же легко возносят своих псевдогероев, как и свергают их? Разве в первый раз гадит англичанка? Разве не зверствовали после войны бандеровцы и не хитрили уже в наше время всякого рода кучмы?

Время от времени русская армия заставляет «цивилизаторов» целовать наших лошадей. Пришел их час, час расплаты за очередную войну против России. Первым поцелует лошадь Путина шут гороховый по фамилии Зеленский, режим которого Министерство обороны России назвало наконец преступным. Это многообещающее определение.

Остальные должны стать в живую очередь, чтобы поцеловать коня российского президента. Так велит история. В том числе история благородства русских императоров.

Дмитрий Данилов