Брянскую строительную отрасль спасли талантливые подвижники

− Я никогда не думал, что мы станем самым крупным в Брянской области производителем железобетонных изделий. Ведь были очень крупные предприятия отрасли, но их уже нет. А мы работаем.

Алексей Степанович Кузнецов возглавляет акционерное общество «Стройсервис» много лет, а пришел на предприятие после армейской службы. Он так много знает о строительной отрасли, что может рассказывать о ней часами. Часто − с грустью. Потому что был свидетелем не только взлетов, но и разрухи. И потому, что даже сейчас работать очень трудно. Но удается и переоснащать предприятие, и осваивать выпуск очень сложных конструкций. О производственниках, которые преодолели безвременье, несправедливость и самые тяжкие испытания, рассказала «Брянская учительская газета». Их опыт − огромная наука выживания и развития даже в невыносимых условиях.

Стали первыми поневоле

Предприятие держится во многом за счет таланта Алексея Кузнецова и его неуемности, хотя возраст у него уже не тот, чтобы бегать про пролетам или ездить в бесконечные командировки в поисках новый идей и производственных решений.

Железобетон стал одним из основных строительных материалов давно. В Брянской области было создано несколько крупных предприятий отрасли. В 1947 году Брянский облисполком решил образовать Строймонтажную контору управления сельского хозяйства. Новое предприятие должно было снабжать строительными материалами авторемонтный завод.

В 1955 году контору переименована в Комбинат подсобных предприятий. Построили растворобетонный узел, столярный цех и полигон для выпуска бетонных и железобетонных изделий мощностью 5 тысяч кубометров в год.

С 1963 года до развала Союза предприятие увеличило объем производства до 50 тысяч кубометров железобетонных изделий в год. Построили новые цеха, склады. В 1993 году комбинат преобразовали в открытое акционерное общество «Стройсервис».

За годы грабительских псевдореформ Брянская область многое растеряла.

− Некому было железобетон делать, − не без горечи и не без преувеличения говорит Алексей Кузнецов. − В 1990 году мы выпускали 52 000 кубов железобетона в год. Я в то время уже директором работал. В прошлом году сделали 59 000 кубов железобетона и блоков. Направления расширились, мы стали выпускать элементы мощения и бордюры, но это не основная наша продукция. Область с начала девяностых потеряла промышленное строительство − вот в чем беда. Да, поменялась структура жилья, меньше берут железобетона. Но все же основная беда заключается в том, что в девяностые годы мы лишились промышленных предприятий. Лишь теперь восстанавливаемся.

Комбинат «Стройдеталь», расположенный в Бежице, производил в четыре раза больше железобетона, чем предприятие, расположенное в Фокинском районе и руководимое Кузнецовым. Он говорит, что учился тогда у бежицких специалистов. Но «Стройдеталь» уничтожили. Когда директору «Стройсервиса» предложили поехать туда и «что-нибудь забрать», он отправил на угасший комбинат технологов, но без всякой надежды:

− Я знал, что брать там нечего. Если производство 15 лет не переоснащалось, то оно безнадежно устарело.

Сейчас в Брянске железобетонные изделия выпускают компании «Надежда» и «Мегаполис», но объемы у них небольшие. Промышленное строительство ведет неплохо холдинг «Мираторг», и «Стройсервис» стал для компании основным партнером в этом деле.

− Мы с ними плотно работаем. Они заказали уникальные колонны, которых мы вообще никогда не делали. Могу это твердо сказать, так как работаю на предприятии более 50 лет. У нас даже кранов нет таких, которые могут поднять эти изделия. Но мы приспособились. Вес одной конструкции − 26 тонн, грузоподъемность крана − 20. Но двумя кранами поднимаем. Профессионалу даже интересно иной раз с такими трудностями сталкиваться. Изготавливаем также сложные конструкции для распределительного центра сети «Пятерочка» в Добруни. Есть заказы из Людинова Калужской области, где расширяют теплицы. Больше некому делать. Есть, конечно, поставки из Беларуси, Орёл подкидывает, но их изделия идут на жилищное строительство.

Держались зубами

Алексей Кузнецов стал директором в 1986 году. В министерское управление стройиндустрии входило около 60 предприятий наподобие брянского. Директор вспоминает, что когда объявили «перестройку», все стало валится:

− Но начальник управления стройиндустрии взял нас под крылышко, за что мы ему благодарны. Правда, в итоге осталось лишь четыре завода. Орловский и другие тоже полегли. Но мы хотели выжить и выжили. Ездили друг к другу. Побывал на заводах в Ивантеевке, Арзамасе, Белгороде, Твери, Владимире. И мы где-то что-то находили для себя. Прежде чем установить испанскую линию, я лет пять вокруг неё ходил. Смотрели, как она работает в Рязани, много объездили городов перед принятием решения.

Больше всего для брянского предприятия подходила немецкая линия формования, но она была излишне мощной. Остановились на испанской, хотя из-за тесноты пришлось выбрать полуавтоматический вариант. В январе 2014 года начали устанавливать оборудование, а к концу лет уже пробовали на нем формовать. Подготовились хорошо, даже не уменьшили выпуск плит.

Брянцы держались зубами за все, что давало шанс выжить, сохранить предприятие. Как удалось переоснастить предприятия для производства нестандартных изделий? По словам Кузнецова, начиная с 2000 года, потихоньку что-то обязательно в технологии меняли, попутно переоснащая производство. Модернизировали бетоносмесительный узел, где теперь применяется компьютерное дозирование. Чуть ли не каждый замес жестко контролируется.

− Ресурсов хватит года на три − четыре,  а потом надо смотреть, искать что-то новое, − поясняет директор. − В 2014 году поменяли технологию, начав выпускать плиты безопалубочного формования. Это хорошо забытое старое. Ещё в Советском Союзе применяли такую технологию. Но в девяностые годы многое потеряли и завалили. Для нас были самые тяжелые 1996 и 1997 годы. Сейчас работает 370 человек, а тогда осталось только 200. Теперь за год выпускаем около 58 тысяч кубометров железобетона, а тогда делали только 16 тысяч. Но как-то выжили. А потом стали использовать испанскую технологию, идея которой родилась еще в советское время.

Кроме того, открыли производство тротуарной плитки и бордюров. Они востребованы, так как в Брянской области ведется большое дорожное строительство. Плитку, которую использовали на набережной, на Советской улице, в Майском сквере, возле железнодорожного вокзала, тоже сделали на предприятии «Стройсервис». В его цехах выпускают крупные металлоконструкции для больших пешеходных переходов. Услуги брянцев понадобились тогда, когда основные производители таких изделий были заняты на строительстве Крымского моста. Сейчас они вернулись на рынки, и комбинату надо искать новых заказчиков.

Очень грустно было Кузнецову смотреть на станкостроительный завод в Коломне:

− Я побывал на нем еще во временя армейской службы. Приехали туда − ужас! Там, где стояли мощные станки, теперь линия выпуска плит. Не стало этого завода. Станкостроение, которое было развито в Советском Союзе, уничтожили. Потом поехали в Питер на Ижорские заводы. Там ещё больше пришлось удивляться. Спрашиваю: «Что вы здесь делали?» − «Танки». Сейчас там делают колонны.

В банк − ни ногой!

Если многие убеждены, что без кредитов нельзя развиваться, то Алексей Кузнецов уверен в другом:

− Могу сказать, что нас спасало. То, что мы ни разу не брали кредиты. Точнее, был печальный опыт. Еще при прежнем губернаторе один из его заместителей убедил нас обратиться в крупный банк. Пообещал, что администрация будет платить проценты: «Берите кредит на реконструкцию». Мы взяли, но когда я понял, что никакие проценты нам никто не будет погашать, то быстро выплатил заем и сказал, что больше никогда ни копейки брать не буду в долг. Наша строительная индустрия не позволяет иметь прибыль выше банковских процентов. Если берёшь кредит, то заранее залезаешь в кабалу. Бетоносмесительный узел мы реконструировали за свои деньги. Посчитали свои рублики и решили, что должно хватить. Провели реконструкцию за зимние каникулы. И потом так же модернизировали другие пролёты. Мы ведь сами можем многое делать, сохранили свой ремонтно-механический цех. Могу сказать, что любое оборудование, любая новая технология отдачи сразу не дают. Поэтому приходится учитывать это.

Пять лет назад начали реконструировать первый пролёт, который был построен в 1956 году. Поначалу даже хотели снести его, но потом решили переделать все своими силами. И сейчас он смотрится хорошо.

Эта производственная скромность, скрупулезные подсчеты позволяют предприятию жить и развиваться. Пример просто удивительный, если вспомнить, как гибли заводы и фабрики, у которых было все: работники, деньги, заказы. Не было лишь таких толковых директоров, как Кузнецов, который очень дорожит людьми, способными творить и с головой окунаться в производственные дела.

Несколько лет назад попали в трудное положение из-за кризиса. Договорились с финнами о поставке их оборудования, почти подписали контракт, но тут вдвое повысился курс доллара. Иностранцы предложили: поставим вам машины, а все остальное делайте своими силами. Пришлось искать специальный металл, сгибать его на Клинцовском автокрановом заводе, для чего договаривались с его хозяином. Но зато сделали отличное оборудование для свай, которых можно выпускать по сотне в день. Новый мост через Снежеть стоит как раз на них.

«Таких надо носить на руках»

У Кузнецова изобретательский склад ума, и он очень ценит людей, которые предлагают идеи. Но таких, говорит директор, мало:

− Жизнь заставляет, мы все время карабкались вверх, что-то придумывали. Если ты залез наверх и решил, что поднялся, − значит, начал падать. Вот внедрили новую технологию, она нам два года ничего не давала практически. Но с этого года мы загружены полностью. Мы можем делать сваи любой длины и с гораздо меньшими отклонениями, чем требует стандарт. В прошлом году мы закончили реконструкцию котельной. Посчитали, сколько энергетика занимает в себестоимости. Оказалось,  7 − 9 процентов забирает. Много это? Вроде нет, но газ дорожает. А кроме того, за экспертизу котлов, которым более 22 лет, через каждый год или через три надо платить по полмиллиона. И мы решили установить новые котлы. За счет этого снизили затраты. Если раньше 5 миллионов кубометров газа использовали, то за прошлый год − 2,8. Появилась возможность увеличить зарплату.

Работников, которые предлагают что-то улучшить на производстве, Кузнецов готов на руках носить. Однако уровень подготовки специалистов сейчас низок, говорит директор:

− Я учился в Москве. Тогда говорили, что среди всех студентов бывают и плохие, а теперь надо говорить иначе: среди всех студентов иногда бывают и хорошие. Пришел тут как-то один выпускник вуза устраиваться на работу. Дал ему простейшее задание − рассчитать мощность кабеля, а он спрашивает: «А что это такое?»

Но есть и другие примеры. Новый директор по производству не хотел занимать эту должность, пока не узнает все тонкости этого дела в качестве мастера разных участков. Набрался опыта, но отказывался от повышения до последнего, пока директор не сказал: «Ты уже все освоил».

− Такие люди на вес золото, − говорит Заслуженный строитель России Алексей Кузнецов.

Они тем нужнее, что отрасль, зажатая низкой рентабельностью, всегда требовала оригинальных решений. У производителей стройматериалов она не превышает 12 процентов, но большие объемы позволяют держаться на плаву. Подкосить могут поставщики металла, который за последнее время подорожал в полтора раза. Но с этим уже должно разбираться правительство.

Алексей Кузнецов надеется, что все самые сложные испытания строительная отрасль  уже прошла, теперь нужно только расти. Предприятие выстояло, как Брестская крепость, дав пример творческого оптимизма.