Почему на российском телевидении забыли русский язык?

Музыкальный конкурс «Голос» – одно из самых популярных шоу не только в России, но и во всём мире. Пришёл он к нам в 2012 году из Голландии, и с тех пор не сходит с экрана. А с 2014 года на российском телевидении выходит еще и аналог для юных исполнителей – «Голос. Дети». Многим это шоу нравится, мы видим, сколько в нашей стране ярких талантов. Но невольно возникает вопрос – а почему большинство солистов на «Голосе» поют на английском? Мы живём, вроде, в России, участники в большинстве своём – русские, члены жюри тоже к нам не из Америки прилетели, да и Первый канал на 51% принадлежит государству – почему же тогда поём на чужом языке?

Вот и в этом сезоне многие участники снова заголосили не по-русски. Сурен Платонов и Ксения Павроз, например, представили версию хита Фрэнки Валли Can’t Take My Eyes оff You. Дуэт от Полины Гагариной – Иоаннис Кофопулос и Кристина Королькова исполнили песню The Time of My Life из фильма «Грязные танцы». Дмитрий Венгеров и Олег Шерин из команды Валерия Сюткина выступили с песней Андреаса Юнсона Glorious. Гор Испирян и Ранди Хунко Торрес свои музыкальные способности продемонстрировали песней Майкла Сембелло Maniac. Александра Будникова и Максим Коковин под руководством Басты подготовили выступление с песней «Весна» группы «5’Nizza». Елизавета Пурис и Александра Болдарева, нацепив ковбойские шляпы, исполнили песню Марка Ронсона Nothing Breaks Like a Heart. Такого не выдержал даже видавший виды Сергей Шнуров, который сравнил их с нарядом Арнольда Шварценеггера в фильме «Красная жара», где тот носил советскую милицейскую форму. По мнению Шнурова, актёру она не шла так же, как ковбойские шляпы к славянским лицам девушек. Ну, а о том, что еще большей нелепостью выглядело их пение на английском, он почему-то ничего не сказал.

А что же поют на английском?

Так почему же в России, на самом популярном песенном конкурсе поют по-английски, и что именно поют? Ведь ясно, что большинство аудитории содержания песен на этом языке не понимают. Вот, например, зрители жизнерадостно аплодировали, когда на «Голосе» прозвучала песня «Chandelier» австралийской певицы Сия Ферлер:

Я буду цепляться изо всех сил,
Не буду смотреть вниз, не буду открывать глаз,
Мой стакан не будет пустовать до самого утра,
Потому что я надеюсь только на сегодня.
Помогите мне, я цепляюсь изо всех сил,
Не буду смотреть вниз, не буду открывать глаз,
Мой стакан не будет пустовать до самого утра,
Потому что я рассчитываю только на сегодня.

Смысл этой песни незамысловат, нечто вроде исповеди безнадежного алкоголика: «Напейся, и не думай о завтрашнем дне!». Но эту песню поют даже дети, а жюри активно нахваливает участников за их выступление. Тут можно только порадоваться, что слушатели не понимают ее содержания.

Иногда предпочтение российским жюри «Голоса» песен на английском приводит к явным нелепостям и игнорированию талантов. Так, осенью 2016 года 11-летний Ярослав Якубчук, родившийся в Москве, принимал участие в слепых прослушиваниях четвертого сезона шоу «Голос. Дети». Тогда его никто не оценил, не повернулся, а телеканал даже не показал его номер в телетрансляции шоу. После этого он приехал в Англию и спел арию Nessun dorma («Пусть никто не спит») из оперы Джакомо Пуччини «Турандот» в местном шоу «Голос. Дети». При слепом прослушивании к Ярославу дружно повернулись все члены жюри. Выступив уже в состязаниях в составе трио, Ярослав прошел в полуфинал.

Главное – угодить жюри?

Так почему же у нас все-таки участники конкурса выбирают песни на английском? Ведь насильно петь на нем никто не заставляет. Но все дело – в… цензуре. Нет, официально в России цензура запрещена. Речь идет о жесткой цензуре рынка. Музыкальные продюсеры озабочены продажей своего музыкального контента не только в России, но и за рубежом, а потому им нужны песни именно на английском. А кто платит, тот и заказывает музыку, тот и определяет сегодня моду на англоязычие нашей песенной эстрады.

Так что «Голос» поет по-английски, потому что это дань моде, навязанной нашей эстраде «золотым тельцом», а также это желание «соответствовать» вкусам жюри. Ведь его специально подбирают из тех певцов, для которых западные стандарты в приоритете, кто только на них и ориентируется.

Споешь перед такими «наставниками» что-нибудь народное или патриотическое – к тебе никто из них и не повернется! И не беда, что подавляющее большинство слушателей и телезрителей по-английски ни слова не понимает, главное – угодить жюри и быть в «тренде»!

Но как можно оценивать песню, не вникая в ее содержание? Это всё равно, что оценивать еду, не пробуя её на вкус. Это же – абсурд! Но именно он закономерно приводит к тому, что большинство участников выбирают песни на английском. Ведь если содержание текста не имеет значения – то его отсутствие становится более предпочтительным. Результат – приучить зрителей оценивать песни, полностью игнорируя содержательную часть. Важно, как ты выступишь, а не то, что именно ты донесёшь до слушателей.

Но такое не только на «Голосе», 90 процентов песен всей российской эстрады исполняется или на чужом языке, или, если на родном – несёт в себе только глупость и пошлость. Как было во времена СССР? «Нам песня строить и жить помогает!» А теперь песня, звучащая с эстрады, чаще всего предназначена лишь для того, чтобы под нее бессмысленно оттоптывать на танцполе, а если уж и наслаждаться, то только музыкой. Никакого смыслового заряда она не несет. Нет, конечно, и она помогает, но только тем, кто на ней «стрижет бабки».

Русская песня спасает мир

А ведь в нашей стране – великих песенных традиций – песня всегда играла значительную роль. Достаточно вспомнить советские песни времен Великой Отечественной войны. Они в самом прямом смысле помогали нашим воинам воевать и побеждать, а в тылу – стойко переносить тяготы лишений военного времени и верить в нашу Победу. На фронте песню называли «душевным боеприпасом», а среди бойцов ходила поговорка: «В ночи песня – свет, в жару – тень, в мороз – телогрейка!».

Именно это чувствуют в нашей военной песне и за границей.

В сеть выложен ролик исполнения немецкой певицей Хелен Фишер в Кёльне песни «Полюшко-поле». Впечатление от этой песни такое, что весь огромный спортивный зал на 50 тысяч человек, в котором она выступала, в едином порыве с восторгом встаёт!

Но такие песни не часто звучат у нас в России с экрана, в том числе и на конкурсе «Голос». А если что-то на русском, да еще и патриотическое, и прозвучит, то крайне редко, как исключение.

На Западе же сейчас начинает происходить обратное. В самый разгар смертоносной эпидемии коронавируса, которая угрожает всему миру, в некоторых странах вдруг запели русские песни военных времен. Так, в США хор Шиллеровского института исполняет советскую военную песню «Три танкиста».

В интернет выложен ролик, на котором находящиеся в режиме самоизоляции американцы, надев георгиевские ленточки и на фоне российского и американского флагов с увлечением исполняют на русском языке: «И летели наземь самураи под напором стали и огня!».

Поют так, словно этими словами они сами дают отпор не «самураям», а коронавирусу. Музыканты, впрочем, рассказали, что посвящают своё выступление 75-й годовщине встречи советских и американских солдат на Эльбе. Удивительно, но слова песни звучат практически без акцента. Как известно, песня «Три танкиста» была написана Борисом Ласкиным и братьями Покрасс в 1939 году и является неформальным гимном пограничных и танковых войск СССР и России.

Не менее эмоционально и, пожалуй, даже еще более экзотически, звучит другая советская военная песня «На поле танки грохотали» в исполнении мужского хора Dustyesky из далекого австралийского города Маллумбимби, состоящего из местных фермеров. Невозможно без слез смотреть, как здоровенные брутальные австралийские мужики, которые никогда и в России-то не были, некоторые даже с бутылками виски в руках и на фоне красного флага с пятиконечной звездой, с чудовищным акцентом, но с чувством выводят на русском: «На поле танки грохотали, солдаты шли в последний бой, а молодого командира несли с пробитой головой…»

Казалось, надень на них сейчас военную форму, и они сами тут же пойдут в бой вместе с русскими солдатами! Но, увы, такие песни сегодня не звучат в России во время популярных музыкальных конкурсов.

Песни оккупированной страны?

Ветераны вспоминали, что во время Великой Отечественной войны, когда поверженный Берлин был уже оккупирован советскими войсками, и жизнь в городе стала постепенно налаживаться, во всех немецких ресторанах, кафе и кабаре звучали русские песни. Песни страны-победительницы. А потому, когда у нас, в России, сегодня повсюду, даже на государственном телевидении, во время самого популярного песенного конкурса звучат песни на английском, то невольно напрашивается мысль: а может, мы являемся уже оккупированной страной? Или мы забыли, что американцы открыто называют нашу страну сегодня «врагом»?

Понятно, что запрещать даже в этой связи исполнение песен на английском, конечно, глупо. Мало того, в век интернета такое попросту и невозможно. Речь идет совсем о другом. О том, чтобы нам песни на чужом языке не навязывали так упорно и назойливо, чтобы чужая нам культура не стала доминировать над нашей национальной.

Это не демократично? Но в других странах такой строгий контроль и приоритет для национальной культуры уже давно установлен! Например, в славящейся своими демократическими традициями Франции еще в 1975 году в целях «защиты от вторжения английского и любого другого языка», а значит и чужой культуры, был принят «Закон об использовании французского языка».

«Язык – мощный определяющий фактор национального самосознания, посредник национального наследия, истинный проводник этого наследия…», – говорится в этом документе. Высший совет по телевидению и радиовещанию ведёт контроль качества вещания, следит, чтобы в эфире радиостанций не менее 40% песензвучало на французском языке. Совет уполномочен налагать и санкции: от штрафов до полного запрета вещания. Еще более строго следят за защитой национальной культуры в Китае и Индии. Власти КНР, например, недавно запретили трансляцию рэпа на ТВ каналах и в радиовещании. Сеть интернета там тоже строго контролируется властями. Но рэп запрещен не весь, а только та часть, где разжигаются протесты, безнравственность и т.п. Часть рэперов вообще находится в почете. Это те исполнители, которые читают «патриот-рэп». Есть такой контроль и во многих других странах, а вот в России его нет.

С чужой песней государство не выживет

Речь идет не просто о защите национальной культуры и языка. А о защите самого существования государства. Влияние чужой культуры, враждебной информации могут это государство попросту обрушить. О такой возможности говорилось еще в Ветхом завете, в притче об Иерихонских трубах, под звуками которых рухнули стены осажденного града, неприступные для войска. Крис Боулби на сайте ВВС, в статье под заголовком «Как рок-музыка помогла краху режима в ГДР» писал, что именно она способствовала падению режима в этой восточноевропейской стране. Он отмечал, что для падения ГДР было много причин, как политических, так и экономических, но именно западная музыка сыграла важную роль.

«Дух свободы, благодаря которому в 1989 году сотни тысяч человек вышли на улицы городов в Восточной Европе, бросив вызов коммунистическим режимам, тоже сыграл жизненно важную роль. А дух этот для многих поддерживался именно западной музыкой», – констатировал Крис Боулби. Свободу, о которой они мечтали, бывшие граждане ГДР, конечно, получили, но в результате они стали в объединенной Германии гражданами второго сорта и, как показывают опросы, многие из них сегодня испытывают ностальгию по своей прежней родине.

То же самое было и у нас. В свое время известному рок-музыканту Стасу Намину был задан вопрос о том, что, мол, коммунистическая система не зря запрещала рок-музыку – в развале СССР она тоже сыграла свою роль. И он с этим полностью согласился. «По поводу того, что рок-музыка повлияла на развал советского режима, – ответил он, – я недавно со своим другом, американским режиссером Джимом Брауном, снял целый фильм «Free to Rock», который уже прошел по всему миру и вышел на DVD».

Так что же, нам, как и в СССР, пытаться сегодня вообще запрещать американские песни на эстраде, как «опасные»? Нет, конечно, это было бы попросту глупо, да и, повторим, бессмысленно в эпоху интернета.

Разные культуры призваны взаимодействовать и обогащать друг друга. Никакой новый «железный занавес» нам не нужен. Но дело в другом. В том, что когда песни на чужом языке нам начинают усиленно, упорно и настойчиво навязывать, а песни на родном, русском, вообще исчезают с экрана и из эфира, то это уже вызывает тревогу.

Это наносит чувствительный удар по национальной культуре, ведет к размыванию фундаментальных ценностей общества, к расшатыванию основ государства. Внушает нашим людям опасный и унизительный комплекс культурной второсортности и собственной неполноценности. В некоторых странах это очень хорошо понимают.

Источник: «Столетие»