Англичане хотели отдать Кронштадт эстонцам

Этот конфликт сейчас вспоминают редко. А зря, это очень любопытные страницы отечественной истории. В 1918 году Великобритания прислала свои вооруженные силы в помощь белогвардейской армии Юденича и «молодым демократиям» Латвии и Эстонии. Кульминацией этого конфликта стали английские бомбежки Кронштадта в августе-сентябре 1919-го. В нынешнем году исполнилась вековая годовщина тех событий.

В предпоследний раз англичане приходили в здешние воды с враждебными намерениями за шестьдесят три года до 1918-го, во время Крымской войны. Тогда им не удалось прорваться к Кронштадту и Петербургу, но на сей раз они намеревались это сделать. Более того, британцы обсуждали возможность передачи Кронштадта после его захвата новорожденной Эстонской Республике. Правда, против этого сначала возражал генерал Юденич, но недостаточно твердо. Представитель его ставки контр-адмирал Владимир Константинович Пилкин свидетельствует, что англичане пригрозили Юденичу вовсе вывести свою эскадру с Балтики – и тогда тот дал согласие на оккупацию Кронштадта эстонцами…

Пилкин негодовал: «Я понимаю, что можно, что даже следует согласиться, чтобы эстонцы взяли Кронштадт силой, т. к. мы не в состоянии этого сделать, но позволить бывшему лавочнику, адмиралу Питки (имеется в виду Йохан Питка, командовавший эстонскими ВМС – В.В.) занять Кронштадт, уже сдавшийся и, может быть, даже сдавшийся именно войскам Юденича, бессмыслица. Помимо срама увидать в Кронштадте и на наших кораблях эстонские флаги, можно не сомневаться, что «бобарики» (насмешливое наименование эстонцев – ВВ), да и англичане с ними вместе, уведут наши суда, потопят часть из них, разграбят часть имущества, вывезут продовольствие и материалы, расстреляют не того, кого следует, и т. п».

В мае 1919-го британцы активно обстреливали позиции Красной Армии, помогали высаживать десанты в её тылу в Лужской губе и в Копорском заливе. 13 июня началось антибольшевистское восстание гарнизонов приморских фортов «Красная горка» и «Серая лошадь», защищавших подступы к Петрограду – причём мятежники рассчитывали на помощь англичан.

В течение четырех дней бунт удалось подавить – при непосредственной помощи кораблей Балтийского флота, обрушивших на бунтовщиков тысячи снарядов. Британцы не успели оказать восставшим никакой помощи, однако уже вскоре они сумели отомстить за эту неудачу.

К тому времени английский флот перебросил к Кронштадту два быстроходных торпедных катера СМБ-4 и СМБ-7, лучшие по тем временам. Базу для них англичане устроили в Терийоки (ныне Зеленогорск) – финские власти смотрели на это сквозь пальцы. В ночь с 17 на 18 июня командовавший катерами командор Огастин Эгар сумел прокрасться к Кронштадту и метким торпедным попаданием пустил ко дну советский крейсер «Олег», незадолго до того участвовавший в обстреле «Красной горки» и «Серой лошади». После этого успеха воодушевленное британское командование отправило в распоряжение Эгара ещё семь катеров. Одновременно встал вопрос о более плотном использовании аэропланов. Авиация, прошедшая активную «обкатку» на фронтах Первой мировой войны, уже перестала считаться новым родом войск, и британцы применили её и против Советской республики.

Первый налёт на Кронштадт английская авиация совершила 1 августа. Несколько бомб взорвались на месте, где в тот момент проходил митинг – двенадцать человек погибли, одиннадцать получили ранения. В последующую неделю английские самолёты ещё несколько раз бомбили город и порт. Говорят, одно время по появлению британских аэропланов можно было сверять часы. Они зависали над городом в одно и то же время, но сбрасывали бомбы всякий раз по новым целям. Работа англичан сначала облегчалась ощутимым недостатком в тогдашнем Кронштадте средств ПВО. Однако, кронштадтцев выручало то, что английские аэропланы S.184 (производства фирмы Short) конструктивно не были приспособлены к несению большого бомбового груза. Они могли взять на борт не более 236 кг – это были бомбы небольшого калибра. Применение таких боеприпасов не могло нанести Кронштадту существенного ущерба.

Советское командование заподозрило, что удары наносятся с аэродрома в Финляндии – и морской летчик Людвиг Гекса получил задание разыскать эту взлетную площадку. 16 августа Гекса поднялся на своем «Ньюпоре» и взял курс на север.

Вскоре он уже был над Финляндией. «У развилки жел.дор. линий рядом с Пухтала горой внимание привлекла серо-зелёная площадь неопределённой конфигурации, окаймлённая частично лесом. Рассматривал её, внезапно по ней протянулись длинные хвосты пыли, поднимаемые от взлёта одним за другим двух самолётов. Этим взлётом вражеский аэродром полностью был найден. Решив точно определить по карте его месторасположение, сделал полный круг над местом взлёта самолётов и с левого борта ясно увидел две больших палатки самолётные, с каждой стороны которых стояли под деревьями по два отдельных самолёта», – рапортовал позже Гекса. Вскоре он заметил два приближающихся к нему британских самолета. Поскольку запас горючего на аэроплане Гексы иссякал, он взял кратчайший курс на Кронштадт, идя впереди и выше английских самолетов – хотя и понимал, что может попасть под «дружественный огонь» своих.

Пилот рассказывал: «Форты, Кронштадт и корабли встретили сильным огнём зениток, который всё усиливался. Весь огонь был сначала сосредоточен на головной ведущий самолёт. Среди разрывов, довольно близких к самолёту, выполнил горизонтальную и вертикальную змейку, ясно замечая ошибки стрельбы зенитных орудий, количество которых было увеличено в связи с налётами английских самолётов. Благодаря ошибкам стрельбы, разрывы снарядов стали интенсивными впереди преследующих вражеских самолётов, и видно нервы противника не выдержали, так как оба самолёта повернули на обратный курс». Гекса сумел благополучно приземлиться и передал начальству добытые им данные. Вскоре после этого два советских гидросамолета подвергли обнаруженный Гексой аэродром бомбометанию. Но атаки на Кронштадт не прекратились.

В ночь 18 августа произошло совместное нападение на порт британской авиации и семи торпедных катеров типа CMB (Coastal Motor Boat) – знаменитая «кронштадтская побудка». Символично, что одним из английских катеров командовал 23-летний лейтенант Лоренс Элжертон Нейпир – потомок вице-адмирала Чарльза Нейпира, в 1854 году руководившего английской эскадрой, присланной для захвата Кронштадта, но так и не сумевшей к нему прорваться. При этой атаке на Кронштадт авиация сыграла второстепенную роль. «18 августа в 3 ч 45 мин над Кронштадтом появились неприятельские аппараты, бросавшие бомбы. Брошенные аппаратами бомбы упали: 1) на правую стенку Петровского дока у Южных ворот между рельсами и стенкой дока – сделала воронку, 2) на Деловой двор у деревянного склада – выбита дверь и пробита стенка, 3) в Средней гавани у линейного корабля «Андрей Первозванный» в воду, 4) в Средней гавани у тральщика «Кама» в воду, 5) на Купеческую улицу, 6) у дежурного миноносца на малом рейде в воду», – доносил начальник штаба Кронштадтской морской базы А.С. Клевцов.

Куда больше бед причинили катера. Позже командир стоявшего в гавани линкора «Андрей Первозванный» Лев Галлер сообщал начальству: «Доношу, что 18 августа около 3 1/2 утра на вахтенном мостике был услышан шум пропеллера, после чего была сыграна аэропланная тревога и включены установленные огни. После того, как лин. корабль «Петропавловск» и мачта отрепетовали, огни были выключены и более не включались, так как было замечено, что с аэропланов открывали из пулемета огонь по ярким огням. Стрелять по аэропланам было невозможно, так как их удавалось обнаруживать изредка и то только на мгновение. Около 4 ч 25 мин в гавани промелькнули силуэты одного или двух катеров, двигавшихся с большой быстротой. Прежде чем успели принять какие-либо меры, почти одновременно был замечен все увеличивающийся крен «Памяти Азова», и раздался сильный взрыв в носовой части корабля, от чего содрогнулся весь корпус корабля. Очевидно, с катера была выпущена мина. попавшая в носовую часть корабля, приблизительно около 9 шпангоута, и давшая подводную пробоину…»

В результате налета серьёзные повреждения получили «Андрей Первозванный» и стоявший в гавани транспорт, а плавбаза подводных лодок «Память Азова» (бывший крейсер) в результате попадания двух торпед легла на борт и затонула.

Потери могли быть куда большими, если бы англичанам удалось потопить стоявший в дозоре эскадренный миноносец «Гавриил». Однако эсминец уклонился от торпед и открыл ответный огонь. Британцы потеряли три катера, у них погибли четверо офицеров и трое матросов, девять человек попали в плен. Вахтенный журнал «Гавриил» за 18 августа гласит: В «3 ч. 47 м. налет аэропланов, о котором можно судить по падению бомб, шуму моторов и пулеметной стрельбе с аппаратов по миноносцу. Аэропланная тревога. Огня не открывали, не видя цели. Скрыли все огни. Минут через 15 после этого заметили слева по носу, но направлению на Ораниенбаум, последовательно два быстро идущих неприятельских моторных катера. Пробив боевую тревогу, открыли огонь и выстрелом из орудия № 2 утопили один из катеров вблизи нижнего створного знака Морского канала… Вслед за этим из-за Военного угла вышли и направились к Лесным воротам еще 3 катера, которые, входя в ворота, открыли пулеметный огонь по стенке и судам у нее. Выйдя из гавани, катера пошли вдоль нашего правого борта. Открыли по ним огонь из орудий и пулемета и утопили один катер у самых Лесных ворот, а второй на правом траверзе, в расстоянии около 1 кабельтова. В то же время два катера слева от нас, идя к Военному углу, обстреляли нас из пулеметов. Пулями пробиты борт и вентиляторы. Один из катеров показался опять из-за Военного угла, но, будучи обстрелян, скрылся за Военным углом. Прогревали машину и разводили пары в котле № 3. Послали шестерку спасать утопающих с потопленных катеров. Шлюпка вернулась с тремя английскими моряками, одним офицером и двумя матросами. Послали шестерку вторично спасать людей, находящихся в воде…»

После этого боя действия англичан заметно активизировались. С 20 по 28 августа английские аэропланы производили систематические налёты на Кронштадт, причём в день совершалось по три-четыре бомбардировки города. В ответ на эти бомбардировки 28 августа авиация красных сбросила шесть бомб на Терийоки. Очередная атака произошла 4 сентября. В тот день англичане потеряли взорвавшийся на русских минах эсминец «Верулам» и в отместку атаковали с воздуха советские корабли, вернувшиеся в Кронштадт с операции траления фарватера у маяка Шепелёвский. На тральщики и эсминец «Свобода» свалили дюжину бомб – в целом, безуспешно. Но при этом некоторые члены экипажей пострадали от осколков – в том числе командир «Свободы», получивший тяжелое ранение.

Со следующего дня налёты английской авиации на Кронштадт стали ещё более массированными. Так, 15 сентября состоялся налёт 5 самолётов на гавань; в Петровском доке от попадания бомбы получил серьёзные повреждения пароход. 17 сентября с трёх самолётов было сброшено несколько бомб, которые вызвали пожар в портовом лесном складе. Один из английских летательных аппаратов был сбит, а летчик пленён. 3 октября англичане сумели направить бомбу в стоявший в гавани броненосец «Заря Свободы» (бывший «Император Александр II»). Однако этот корабль, спущенный на воду ещё в 1887 году, уже не представлял практически никакой боевой ценности.

Судьба Кронштадта и Петербурга решилась в следующем месяце. 14 октября эстонцы и англичане безуспешно пытались захватить форт «Красную горку».

Днем позже эстонские ВМС произвели ещё одну удачную высадку десанта в районе Керново. К тому времени части белогвардейской Северо-Западной армии приблизились к Петрограду на минимальное расстояние, для их сдерживания велся артиллерийский огонь с советского дредноута «Севастополь».

День 21 октября принес советскому Балтфлоту большую трагедию. Героический «Гавриил», шедший с другими эсминцами «Константин», «Свобода» и «Азард» в Копорский залив для постановки минного заграждения, сам попал на минное поле. В результате серии взрывов уцелел один лишь «Азард». Остальные три корабля, получив сильные повреждения, пошли ко дну. На этих эсминцах погибло 485 моряков. «Все перебежчики с «Красной Горки» безжалостно расстреливаются, и это, конечно, там известно. Расстреляны и 6 человек, поднятых с воды после взрыва миноносцев. А между тем этот разбойник Питка имел и наглость, и лицемерие от имени этих 6 матросов приглашать «Красную Горку» и Кронштадт сдаться свободной Эстонской Республике», – возмущался Пилкин.

27 октября в Копорский залив прибыл английский монитор «Эребус», вооружённый двумя мощными 381-мм орудиями. Его использовали для обстрела советских фортов «Краснофлотский» (бывшая «Красная горка») и «Передовой» (бывшая «Серая лошадь»). Артиллерийские дуэли этих фортов с английскими кораблями продолжались до 4 ноября – к тому времени Красная Армия успела перейти в контрнаступление и отбросить Юденича.

Вскоре после этого активные боевые действия в Финском заливе прекратились. Дело шло к окончанию Гражданской войны, стало ясно, что Советская власть укрепилась и военным путем её не сбросить.

В декабре 1919-го англичане вернули большую часть своего флота в метрополию, а Красный флот приступил к тралению фарватеров Кронштадта. Формально же советско-английская война на Балтике завершилась в апреле 1920-го, когда Лондон принял решение прекратить военные действия королевского флота в балтийских водах.

Источник: «Столетие»