Они навечно ушли в школу: трагический День знаний

1 сентября всегда – радостный день. Море цветов, улыбки, напутствия. Торжественная линейка, музыка. Утро 1 сентября 2004 году в североосетинском Беслане тоже обещало праздник. Дети отправились в школу № 1 –  робких первоклашек провожали родители, важные старшеклассники шли одни. Мальчишки и девчонки собрались на школьном дворе, что-то обсуждали, вспоминали. И в это время…

Внезапно возле школы затормозили два автомобиля – грузовик и легковушка. Загремели выстрелы, пролилась первая кровь. Какие-то мрачные, вооруженные автоматами субъекты – всего их было более тридцати, среди них две женщины – истошно крича и угрожая, стали сгонять учеников, учителей, родителей в здание школы. На асфальте остались лежать растоптанные букеты, сумки, из которых выпали тетрадки, дневники, учебники. Так начался тот трагический День знаний…

В плену у террористов оказалось более тысячи человек. Бандиты отобрали у людей фотоаппараты и мобильные телефоны. Поставили охрану и  стали выгружать из грузовика оружие, взрывчатку, провизию, лекарства. Потом заставили пленных баррикадировать здание.

Всем было приказано говорить только по-русски. Тех, кто ослушался, убивали. Казалось, что здесь на юге России, откуда-то из небытия вдруг возникла тень Гитлера.

… 2004 год выдался особенно напряженным, пугающим: террористы повсюду убивали людей – часто, много и разными способами. 6 февраля раздался взрыв в вагоне поезда московского метро между станциями «Автозаводская» и «Павелецкая». В июне банда Шамиля Басаева напала на столицу Ингушетии – Назрань. В августе в один день разметало бомбами два пассажирских самолета. Через несколько дней полыхнуло в Москве у станции метро «Рижская»…

Опасность была спутником жизни, она таилась в вечерних сумерках дворов, подъездах домов, возникала в магазинах, аэропортах, концертных залах. Люди опасливо косились друг на друга, любой пассажир, вошедший в вагон метро с баулом или большой сумкой, вызывал подозрения. Добравшись до дома, люди облегченно вздыхали. Однако, включив телевизор, они ощущали возвратившийся страх – в новостях мелькали обезображенные дома, бесчувственные тела, а голоса дикторов сообщали о количествах жертв…

Террористы бесчинствовали в школе Беслана три дня. Они издевались над своими пленниками, морили их голодом и жаждой. Заминировали физкультурный зал. Для устрашения расстреляли нескольких заложников.

И обещали продолжать казни, если федеральные власти не выполнят их требования. Среди прочего, она настаивали на выводе федеральных войск из Чечни.

Несколько человек чудом сумели ускользнуть из оккупированной бандитами школы. Другие укрылись в котельной и затаились. Остальные несчастные под дулами автоматов и пулеметов с трепетом ждали развязки. У них теплилось надежда – с бандитами начались переговоры, которые вел бывший президент Ингушетии Руслан Аушев.

Но все разговоры оказались безрезультатными. Это заметно озлобило варваров. По их нервозному, а порой и истерическому поведению чувствовалось, что они готовы на все – даже залить кровью всю школу. Так в итоге и произошло…

«Я уже мечтала не столько об освобождении, сколько о смерти, потому что это казалось более вероятным исходом, – рассказывала одна из пленниц, 14-летняя Агунда Ватаева. – На третий день все хотели только одного – конца. Любого конца, лишь бы все это кончилось. В бессилии и желании уснуть я валилась на пол, но боевики заявили, что будут расстреливать всех, кто потеряет сознание…»

И люди держались из последних сил, чтобы не упасть, удержаться на тонкой грани, отделяющей жизнь от смерти. Однако террористы могли придраться к чему угодно, они были страшно раздражены, чувствовали, что скоро им предстоит расплачиваться за свои злодеяния. Впрочем, наверняка они надеялись уйти…

Агунда вспоминала женщин-сообщниц террористов: «Они были в парандже, и их лиц не было видно. Только глаза и ноги. В одной руке у них были пистолеты, а другую они держали на кнопках от поясов. И еще у них ледяной, неживой взгляд… Именно женщины вселяли необъяснимый страх и ужас».

Наступило 3-е сентября. Днем томительное ожидание разорвали два взрыва. Тут же террористы открыли беспорядочный огонь – и по пленникам, и из окон, в сторону, где была сосредоточена группа захвата. Одни заложники падали наземь, сраженные пулями, другие сумели выскочить из здания. Оставшиеся в живых навсегда запомнили этот страшный забег…

Сотрудники спецподразделений «Альфа» и «Вымпел» ринулись на штурм здания. Да, они были профессионалами, отлично знали свое дело. Но им надо было не только обезвредить террористов, но и спасти как можно больше пленников. И спецназовцы жертвовали собой, прикрывая мирных людей. В том бою погибли 10 сотрудников ФСБ – это самые большие потери в ходе одной операции за всю историю российского спецназа.

Лейтенанту Андрею Туркину, майору Александру Перову, двум подполковникам – Олегу Ильину и Дмитрию Разумовскому были посмертно присвоены звания Героев России. Такую же высокую награду получил полковник Вячеслав Бочаров, который был тяжело ранен во время штурма.

В ходе спецоперации все террористы, включая главаря Руслана Хучбарова, были ликвидированы. Лишь один из бандитов – Нурпаш Кулаев был захвачен живым. Верховный суд Северной Осетии приговорил его к пожизненному заключению.

…Зрелище разрушенной, обгоревшей школы, усеянной мертвыми телами, представляло собой ужасную картину. Всего было убито 333 человека, из них 186 детей! Количество раненых составило несколько сотен. Ничего подобного история террористических актов в современной России не знала.

Сравниться с трагедией в Беслане могла лишь драма в Москве, когда от рук бандитов в октябре 2002 года в концертном зале на Дубровке погибли около 150-ти человек.

Генеральная прокуратура открыла следствие по факту теракта в  Северной Осетии. Оно шло долго, мучительно, неоднократно прерывалось. Но многое так и осталось неизвестным. Например, кто начал взрывы? Не выяснено так же, по сигналу ли началась спецоперация, или все произошло стихийно.

И сейчас, спустя полтора десятка лет над трагическими событиями в Беслане сгустился мрачный туман. Но в нем не удалось раствориться главным организаторам бесчинств – Аслану Масхадову и Шамилю Басаеву. Они были ликвидированы российскими спецслужбами – первый в 2005-м, второй – спустя год.

Возникло несколько других версий случившегося. В частности, депутат Государственной думы Юрий Савельев, входивший в состав Парламентской комиссии по расследованию обстоятельств теракта, утверждал, что состав банды был более многочисленный – по его мнению, в отряд входило от 56-ти до 78-ми боевиков, которые приехали в школу Беслана как минимум на четырех машинах.

По мнению Савельева, в ходе штурма по зданию велась стрельба из огнеметов, гранатометов и танков в то время, когда внутри школы находились заложники. Также он утверждал, что тушение пожара началось более чем через два часа с момента возгорания и потому многим боевикам в суматохе удалось уйти.

Так ли это? Впрочем, есть и другие мучительные вопросы, на которые нет ответа. Пока или навсегда?..

В сентябре 2004 года в России был объявлен двухдневный траур. Президент РФ Владимир Путин побывал в Беслане, встретился в больнице с пострадавшими от теракта, выразил свое сочувствие. «Говорить трудно и горько, – сказал глава государства, выступая по телевидению. – На нашей земле произошла страшная трагедия. Все последние дни каждый из нас глубоко страдал и пропустил через свое сердце все, что происходило в российском городе Беслане. Где мы столкнулись не просто с убийцами, а с теми, кто использовал оружие против беззащитных детей. И сейчас я, прежде всего, обращаюсь со словами поддержки и сопереживания к людям, потерявшим самое дорогое в жизни. Своих детей, своих родных и близких…»

На лице президента явственно отражалось волнение. Он говорил негромко, размеренно. Чувствовалось, что ему было трудно произносить эти тяжелые слова. Он словно видел перед собой людей, объятых горем. Утешить скорбящих было невозможно, но Путин сделал все, чтобы их поддержать: «В Беслане – буквально пропитанном горем и болью – люди еще больше заботились и поддерживали друг друга. И не боялись рисковать собой во имя жизни и покоя других. Даже в самых нечеловеческих условиях – они оставались людьми».

Это было не просто официальное выступление. Это был разговор со всей страной, склонившейся в печали, сопереживающей несчастью своих соотечественников. Их беда обошла стороной. Но смертельная опасность возрастала, и было неведомо, кого она настигнет завтра, через день…

В сентябре 2004 года Путин сказал: «Мы обязаны создать гораздо более эффективную систему безопасности, потребовать от наших правоохранительных органов действий, которые были бы адекватны уровню и размаху появившихся новых угроз…»

После теракта в Беслане действительно усилились меры безопасности в людных местах, включая стадионы, рынки, транспортные узлы. В Москве, Санкт-Петербурге и других городах России была улучшена система камер слежения, закуплено новое оборудование. Стала более эффективной работа кинологической службы, которая сегодня работает на различных видах транспорта.

Но терроризм силен, одолеть его нелегко. Он тщательно скрывается, меняет окраску, облик, прячет свой звериный оскал. Чтобы из-за угла напасть на беззащитных людей, пролить их кровь. И снова скрыться, уйти в подполье…

Увы, со времен Беслана в России произошло немало несчастий. Гремели взрывы в Москве, Санкт-Петербурге, Махачкале, Назрани, Нальчике, Грозном, других городах страны. Было много жертв. Люди, облеченные властью, выступавшие на траурных митингах, обещали, что преступники будут изобличены и наказаны и терроризму будет положен конец. Но проходило время, и страну оглушали известия о новых трагедиях, новых погибших…

Идет время, но весь мир по-прежнему остается под прицелом холодных, бездушных варваров, готовых без колебаний нажать на курок или привести в действие взрывное устройство. И остается лишь мечтать о времени, когда терроризм – эта холодная жестокая машина для убийств – будет уничтожен навсегда.

Источник: «Столетие»