Рэпер Оксимирон объяснил, зачем устраивает революцию в России

Оксимирон (в миру Мирон Федоров) – персонаж в России в молодежной среде авторитетный. Ролики его рэп-баттлов, выкладываемые в сеть, насчитывают миллионы просмотров, а толпы молодых людей буквально ломятся на его выступления. 18 лет он прожил за границей, в Лондоне, а теперь вернулся в Россию и возвращаться обратно в туманный Альбион, как он сам заявил, не собирается. На днях на «Эхо Москвы» появился его текст, посвященный последним митингам либеральной оппозиции в Москве. В нем он пытается объяснить свою позицию и позицию тех, кто на митинги выходит, но к нынешней либеральной оппозиции прямого отношения не имеет.

Мирон Федоров родился в Ленинграде в семье физика-теоретика и библиотекаря. В 9 лет вместе с семьёй эмигрировал в немецкий город Эссен. Потом его семья переехала в Англию, где он даже окончил Оксфорд. Работу по специальности «средневековая английская литература»найти не смог, работал кассиром, переводчиком, грузчиком, гидом, ларёчником, репетитором, конферансье. Общение с русскоязычными эмигрантами подтолкнуло Мирона вернуться к хип-хопу, и он стал заниматься музыкой под псевдонимом «Oxxxymiron» (созвучно с «оксюморон» – «сочетание несочетаемого», стилистическая фигура). Недавно его ролик в «Ютьюбе» «Город под подошвой» собрал 30,5 млн просмотров. Такого, наверное, не было даже у Аллы Пугачевой в ее лучшие времена. Впрочем, тогда не было и «Ютьюба». Поэтому мнение человека с такой необыкновенной популярностью в молодежной среде стоит того, чтобы на него обратить внимание.

Начинает Оксимирон свой пост с того, что рассказывает об уличных погромах в Лондоне, свидетелем которых оказался сам, сопровождая свой рассказ фотографией горящих машин из газеты «Московский комсомолец», которая, повествуя о бунте в Великобритании, поместила ее под заголовком «Режут, грабят, насилуют каждый день».

«Это, – пишет Оксимирон, – было мое первое появление в прессе и сразу на первой полосе, но попал я туда не в качестве рэп-исполнителя (хотя это и было нехотя указано), а как очевидец творившегося тогда в Лондоне апокалипсиса. На проблемных районах – в Кройдоне, Люишеме, Пэкхэме, моем родном Кэннинг Тауне – осатаневшая от социального неравенства и бесперспективняка молодежь жгла машины, била витрины, грабила магазины и прохожих.

На второй день погромов я как раз пригнал в Кройдон записать на домашней студии у @jahnasebastian трек «Russky Cockney». Улицы выглядели, как зона военных действий, в небе кружили вертолеты, по улицам шатались группы людей в масках и капюшонах. Было стрёмно и совершенно не круто. Я вел трансляцию о происходящем в твиттер, чем и привлек внимание журналистов, пытавшихся разобраться в происходящем. Официальной причиной погромов российские СМИ тогда называли волнения на расовой почве, что крайне слабо соответствовало реальности. Скорее они были спонтанным выплеском накопившихся в беднейших слоях общества проблем, которые британские власти не хотели решать. Ну а непосредственным поводом послужило убийство полицейскими некого уличного, но, судя по всему, безоружного джентельмена на Тоттенхэме, точнее, их нежелание признать ряд ошибок в этом деле и назвать виновных».

«У нас тут совсем не Англия, – продолжает Оксимирон, переходя к российским проблемам, связанным с последними митингами в Москве, – но человеческая психология, особенно психология толпы, везде схожа. И когда меня спрашивают, зачем я поддерживаю Егора Жукова и остальных фигурантов абсурдного «московского дела», зачем хожу на митинг и в суд, поручаюсь и пытаюсь внести залог, мол, «неужели я хочу массовых беспорядков в России?», я отвечаю: я поддерживаю подсудимых именно потому, что НЕ хочу массовых беспорядков. Ведь если вместо того, чтобы выйти из создавшегося кризиса путем диалога и компромиссов, суды продолжат сажать невиновных на большие сроки по надуманным поводам, чтобы только не дать заднюю, то рано или поздно эта бочка рванет».

«Но вооруженные восстания, наравне с тоталитарной антиутопией – последнее, что мне хочется видеть в России, – указывает Оксимирон. – Именно поэтому я не вижу иного пути, кроме как привлечь внимание к «делу 212». Это не игра во власть, не политика – в нее я как не хотел лезть, так и не хочу, я там абсолютно чужой по духу и складу характера. Это просто гражданская позиция человека с российским паспортом. Неважно, кто вы и какого мнения придерживаетесь сейчас: я гарантирую, что, непредвзято и тщательно изучив суть дела Егора Жукова и других обвиняемых (как это в последнюю неделю заставил себя сделать я), вы согласитесь с тем, что задержанных нужно отпустить, отделавшись в паре случаев административными штрафами. И таким образом вернуть людям веру в правосудие».

Такова позиция очень популярного сегодня в России среди молодежи человека, далекого, по его собственным словам, от политики.

«Бунт» сытых

Однако сравнение лондонских бунтов с митингами в Москве и объяснение их причин не выдерживают никакой критики. Не только потому, что такого апокалипсиса, как в Лондоне, «где грабили, резали и насиловали», в Москве и близко не было. Но прежде всего потому, что контингент протестующих в двух столицах был совсем разный.

Если в английской столице бунтовали обездоленные, нищие и безработные обитатели бедных районов, населенных в основном эмигрантами, кипящими ненавистью к «богатым», то в Москве протестовать вышла как раз вполне обеспеченная публика.

У нас бунтовали (и намерены продолжать «гулять по бульварам»), ну, если и не самые богатые, то вполне благополучные люди. Студенты московских ВУЗов, преподаватели, люди других гуманитарных профессий, «офисный планктон», а отнюдь не обитатели трущоб, которых, кстати, в Москве, в отличие от многих других столиц, вообще нет. Это было видно, как по лицам участников акции, так и по тому, как они были одеты.

Никаких лозунгов с экономическими требованиями былых времен, вроде «Работы и хлеба!», или о повышении зарплаты, на демонстрациях не было видно. Основной лозунг был политический: «Допускай! Отпускай!» То есть требование допустить до муниципальных выборов представителей либеральной оппозиции, некоторых из которых, по мнению митингующих, не пустили умышленно, и освобождения тех, кого задержали за участие в митингах незаконно, т.е. нарушителей закона.

Любопытно, что при этом никаких резонов со стороны власти российские оппозиционеры слышать не хотят.

Не допустили же кандидатов от либеральной оппозиции не потому, что они либералы и им не нравится Путин, а по той простой причине, что в собранных ими подписях в поддержку кандидатов было много подделок, имен несуществующих лиц, а то и покойников.

Сами разобраться они в этом не захотели, хотя им настойчиво предлагали это сделать, а сразу обвинили во всем власти, переложив таким образом ответственность с больной головы на здоровую.

Конечно, многим неприятно видеть, когда во время незаконных митингов и шествий правоохранители задерживают их участников, а к тем, кто сопротивляется, применяют силу. Но так поступает полиция во всем мире, когда обуздывает правонарушителей и тех, кто ее требованиям не подчиняется! Причем из сюжетов разгона демонстраций в Париже и Гонконге, которые показывают по телевидению, видно, что полиция там действует куда более жестко, чем в России. У нас газ, водометы и резиновые пули против демонстрантов, как в «цивилизованной» Европе, не применяют. А потому, если популярный рэпер Оксимирон действительно, как он уверяет, не хочет массовых беспорядков, то ему нужно обращаться не к власти, которая поступает с протестующими нарушителями закона куда более гуманно, чем в упомянутой им Европе, а к тем, кто незаконные митинги организует, кто непрерывно призывает нарушать правопорядок, пытается силой навязать большинству свое мнение меньшинства. Другими словами, к руководителям либеральной оппозиции, которая упорно рвется к власти, хотя народ в России ее не поддерживает.

Диалог или нагнетание напряженности?

«Я не вижу другого пути» – гласит заголовок статьи Оксимирона, призывающего освободить Егора Жукова и других задержанных по делу о незаконных митингах, наказав их административным штрафом и таким образом «вернуть людям веру в правосудие». Но не кажется ли ему, что таким образом он, ратуя за правосудие, сам пытается оказать на него давление? Он не верит, что судьи могут принять непредвзятое решение? Но ведь он, наверное, знает, что в Англии, где он долго жил, и в той же Франции, где сейчас бунтуют «желтые жилеты», те, кто устраивает незаконные митинги и погромы, в них участвуют, получают вполне реальные сроки.

Делая такие заявления в русле призывов митингующих «Отпускай!», которые требуют от судей не следовать строго букве закона, а подчиняться давлению толпы, он сам фактически призывает к беззаконию.

А ведь сам господин Федоров, потерпев фиаско в «демократической» Англии, только в России смог отлично устроиться в жизни, стать популярным и разбогатеть, на своем собственном примере наглядно демонстрируя, что в нашей стране есть свобода для всех, в том числе и для таких как он, кто отнюдь не находится на «службе у режима».

«Я не хочу лезть в политику», – уверяет Оксимирон. Но ведь если он призывает к освобождению правонарушителей, то значит, что как раз в эту политику он и лезет. А публикуя свой призыв в СМИ, делает это весьма активно. «Так, замеченный на протестном митинге 10 августа рэпер Оксимирон, он же Мирон Федоров, большую часть своей 34-летней жизни провел в Западной Европе (главным образом, в Великобритании). Теперь же он «вдруг» решил побороться за права кандидатов в Московскую городскую думу и для этого использовать собственную популярность в деле повышения массовости протестных акций на площади Сахарова», – отметил глава временной комиссии Совета Федерации по защите государственного суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела Андрей Климов.

Оксимирон говорит, что хочет «диалога и компромисса», но кто ему и либерал-оппозиционерам, выступления которых в России можно часто увидеть на государственном ТВ, в этом диалоге сегодня отказывает? Кто мешал оппозиции баллотироваться, например, на пост президента России? И это вина власти, что их кандидаты эти выборы с треском проигрывают? А нынешние призывы – снова идти на несогласованный митинг и само участие в незаконных акциях, чем сейчас занимаются лидеры либеральной оппозиции и решивший примкнуть к ним популярный рэпер, разве это путь к диалогу? И что Мирон Федоров конкретно имеет в виду, заявляя, что «нет другого пути»? Что нет другого пути, кроме диалога, или кроме упорного продолжения незаконных акций, нагнетания в обществе напряженности, об опасности чего он сам предупреждает?

Источник: «Столетие»