Человек, благодаря которому была образована Брянская область

В истории Брянщины немало ярких, героических и трагических страниц. Имена героев сохранены в названиях улицах и скверов, на обелисках и мемориальных досках. Однако есть одно имя, которое не то чтобы забыто, но как бы отошло в тень, хотя роль этого человека в партизанском движении и создании Брянской области чрезвычайно велика. Речь идет об Александре Павловиче Матвееве, члене Военного Совета Брянского фронта, начальнике Брянского штаба партизанского движения и первом секретаре Брянского ВКП(б). Именно благодаря ему в июле 1944 года была образована Брянская область.  

Александру Павловичу Матвееву посвящен очерк Вячеслава Федоровича Гребенщикова, который проделал большую архивную работу, смог добиться приведения в порядок улицы имени Матвеева и  реконструкции памятника на могиле героя – с деньгами помогла Ассоциация промышленных и коммерческих предприятий. В. Ф. Гребенщиков и руководители Брянска обратились также с просьбой к губернато-ру  Александру Богомазу ходатайствовать о присвоении А. П. Матвееву звания Героя России.  

Предлагаем вниманию читателей очерк Вячеслава Гребенщикова.

Всё началось с кладбища, хотя обычно там всё кончается. Летом 2015 года я проводил реконструкцию могил родителей: прошло 20 лет после похорон, и в этом была и моральная, и техническая потребность. Они оба – участники Великой Отечественной войны, первоцелинники, награждены орденами и медалями, заработанными на поле боя и в степях Западной Сибири. 

Похоже, такая потребность появилась не только у меня. Особенно это было заметно по вновь появившимся памятникам на кладбище Советского района города Брянска в районе братской могилы, по проведённой администрации города её реконструкции. Недалеко от неё я натолкнулся на скромный обелиск с надписью: «Матвеев Александр Павлович, Первый секретарь Брянского ОК ВКП(б), член Во-енного Совета Брянского фронта, Начальник Брянского штаба партизанского движения».

Я мало что знал о нём, но примерно в то же время у меня дома раздался звонок от Н. Ф. Стручкова, который попросил меня написать статью о Матвееве. Мы никогда не виделись с Николаем Фёдоровичем, но он иногда звонил и комментировал мои публикации в «Брянском рабочем». Я вначале отказался, но было что-то в его словах, что заставило прочитать собранные им материалы об А. П. Матвееве, а потом пойти в архив, собирать дополнительную информацию, обнаруживать удивительные переплетения судеб и времён. 

Например, я помню, что во время работы в обкоме КПСС в кабинете первого секретаря  А. Ф. Войстроченко я видел большие напольные часы, явно не советского происхождения. Такие же часы стояли в кабинете председателя облисполкома, а позднее губернаторов. А ещё – большой из мореного дуба буфет,   большие зеркала, люстры, как будто осколки другой цивилизации. Память отметила их и забыла. Но спустя почти четверть века, во время поиска материалов о Матвееве, я узнал, что в Москве живёт его секретарь в 1944-1946 годах – Маргарита Федоровна Тертышникова (девичья фамилия Забияка). Ей 93 года, и я был очень удивлен, услышав в трубке бодрый, чёткий голос человека, как потом оказалось, с очень хорошей памятью. Она мне рассказала, что её шеф был дружен с маршалом Совет-ского Союза, а затем и министром обороны Польши К. К. Рокоссовским. Судьба свела их в Ельце, где находился штаб фронта, командующим которым был Константин Константинович, а членом Военного Совета, одновременно начальником Брянского штаба партизанского движения и Первым секретарём Орловского ОК ВКП(б) – Александр Павлович Матвеев. Войска фронта освобождали Орёл, потом – при поддержке партизан – Брянск, и будущий маршал видел, что эти города лежат  в руинах, и понимал, как трудно будет Матвееву восстанавливать здесь жизнь. И вот в 1945 году он присылает сюда из Гер-мании эшелон трофеев, в том числе часы и буфет. Был там и личный подарок А. П. Матвееву – красивый серый трёхместный легковой автомобиль.    

А еще раньше партизаны подарили Матвееву коня, которого, по воспоминаниям его сына, через два дня отвели в колхоз. 

Маргарита Фёдоровна вспоминала, что Александр Павлович был очень хороший, умный, образованный и спокойный. Он любил лес, охоту, а также спорт, был физически здоровым человеком. Он многое успел сделать для восстановления Брянска.  

Почти 1000 лет город был разрублен оврагами – Верхним и Нижним Судками. Более 950 ступенек, труднопреодолимых зимой, вели вниз, а потом столько же – наверх. Весь транспорт шел в объезд. Когда еще шла война, по обращению Матвеева и по постановлению Совнаркома от 1 марта 1945 года, подписанного И. В. Сталиным, силами армии были построены 2 моста, длиной 215 м и 195 м, шириной 17 метров. Оба моста, не разбирая их, в 60-е годы замыли песком. Так образовались две дамбы, и возник проспект Ленина. 

Один из  двух охранников вспоминал, что работал  Александр Павлович по 12-14 часов в сутки, и из частых поездок по области возвращался в тяжёлом, подавленном состоянии, видя страшные разрушения, нужду людей, нагружая себя решением сложнейших проблем в условиях, когда всё отдаётся  фронту, когда есть острейшая нехватка главного – квалифицированных кадров. Да и вся его предыдущая жизнь была на пределе возможного. Умер он неожиданно: не выдержало сердце – два инфаркта в течение недели, и врачи не спасли. Первый случился в Выгоничах, при возвращении из Трубчевска. Он ушёл из жизни на 41 году жизни. Остались два сына: Владимир и Сергей. К сожалению, ни даты рож-дения, ни судьбы их мне выяснить не удалось, как не удалось найти и личное дело в партийных архивах Брянска и Орла. Есть только подробная биографическая справка из центрального архива ФСБ. 

Жену Александра Павловича звали Анна Васильевна. Это по её просьбе и по решению Брянского областного комитета КПСС при первом секретаре М. К. Крахмалеве 13 ноября 1966 года на могиле А. П. Матвеева был установлен памятник. Скульпторы – Григорий Андреевич Коваленко и Нина Никитична Козлова. 

О бытовой стороне жизни руководителей того времени сегодняшний читатель мало что знает. Чтобы было понятно, приведу один пример из воспоминаний сына Владимира. Когда он приехал забирать мать в Москву, оказалось, что ничего своего, кроме одежды, нет. Всё казённое, с бирками и штам-пами. Пришлось обращаться с заявлением в обком за разрешением взять кое-что из обстановки.  

Завершая рассказ о брянском периоде А. П. Матвеева, приведу отзыв о нём, сохранившийся в записках И. П. Тюрина, первого послевоенного председателя Брянского горисполкома, отработавшего на этом посту 10 лет: «А. П. Матвеев пользовался авторитетом, он был хорошим руководителем областной организации и партизанского движения. С ним легко было работать. Он никогда не повышал голоса, не перебивал того, кто разговаривал с ним, был общителен с товарищами по работе. Словом, он был настоящим руководителем».  

Эти записки «От Речицы до Брянска», интересные своей простотой и правдивостью, были из-даны только в 2013 году – при содействии Ивана Павловича Тимохина.     

Далеко не все наши читатели знают, как возникла Брянская область, почему стало возможным ее отделение от Орловской. Не так давно брянский краевед и бизнесмен Кукатов А., написавший в соавторстве с немецким коллегой книгу о партизанском подполье, обнаружил в Российском государственном архиве А. П. Матвеева секретарю ЦК КПСС тов. Маленкову Г. М. «О разделении Орловской области на Орловскую и  Брянскую». Приведу выдержку из неё:

«Орловская область занимает территорию 67,9 тысячи квадратных километров; с запада на восток вытянута на 540 километров, многие районы удалены от областного центра на 300 и более кило-метров. В состав области входят 5 городов областного подчинения: Брянск, Бежица, Клинцы, Елец и Орел, 66 районов, 1266 сельсоветов, 7400 колхозов, 39 городов и рабочих поселков и 129 МТС.

Промышленность области насчитывала свыше 13 тысяч предприятий, 165,3 тысячи рабочих с валовой продукцией в неизменных ценах 1926-1927 гг., на сумму 1126 млн. рублей.

Населения в области было свыше 3,5 млн. человек.

В связи с огромными разрушениями, произведенными немецкими оккупантами в промышленности, сельском хозяйстве, на железнодорожном транспорте, в связи, коммунальном хозяйстве городов, жилищ рабочих, домов колхозников, отсутствие средств связи и транспорта, а также большая территория области крайне осложняют и затрудняют руководство по возрождению народного хозяйства облас-ти.

В целях быстрейшего восстановления разрушенного народного хозяйства освобожденной Орловской области от немецкой оккупации и приближения руководства к городам и районам области, Об-ком ВКП(б) вносит предложение разделить область на Орловскую и Брянскую».

К записке прилагалось тщательное обоснование в виде справок по различным направлениям, из которых видно, насколько больше пострадала будущая Брянская область в сравнении с Орловской. 

Так в брянских районах были замучены и расстреляны 27 тыс. человек, в орловских – 3,2 тысячи, угнаны в Германию – соответственно 94 тысячи и 81 тысяча человек. На Брянщине было сожжено и разрушено около 120 тыс. жилых домов, на Орловщине – 80 тысяч. Более существенными оказались потери брянского края и в сельскохозяйственной технике, поголовье скота.  

И Матвеев А. П. принимает решение, оставив относительно благополучную область, уйти в выжженную полупустыню. Сравнить такой шаг можно разве что с подвигом А. Матросова, закрывшего грудью амбразуру. Записка поступила в ЦК 16 октября 1943 года. До победы оставалось почти 2 года. Впереди были тяжелейшие для партизан бои весны 1943 года, парад партизан в Орле 19 сентября, с которого они разъезжались с уверенностью в том, что Брянская область будет, и уже тогда думали о мирном строительстве. 

Указ Президиума Верховного Совета СССР об образовании Брянской области принят 5 июля 1944 года, а в августе того же года  А. П. Матвеев  избран первым секретарём Брянского ОК ВКП(б).

Дружба К. К. Рокоссовского и А. П. Матвеева, о которой рассказала М. Ф. Тертышникова (см. предыдущий номер газеты «Кристалл»), заставила задуматься: что так сблизило их? Ведь они, наученные горьким опытом, были очень аккуратны в контактах. Общеизвестно, что будущий маршал двух государств – СССР и ПНР – был исключён из партии, арестован в августе 1937 года и до марта 1940 года находился под следствием. При этом он никого не оговорил и был полностью оправдан, восстановлен в партии и армии с возвращением ему наград и воинского звания. 

В официальных биографиях А. П. Матвеева нигде не сообщается, был ли он подвергнут репрессиям. Но в воспоминаниях сына Владимира есть несколько фраз о том, что в 1938 году, когда Матвеев был первым секретарем Минского обкома и горкома партии, он был оговорен по подложным документам, назван «врагом народа», и лишь личное вмешательство Первого секретаря ЦК БССР Пономаренко П.К. спасло его от беды. 

Может быть, Матвеева и Рокоссовского сближало то, что они прошли через период репрессий,  никого не предав? 

Не все читатели, особенно молодые, знают, что начало ключевому этапу большого террора в 1937-1938 годах положил приказ Наркома внутренних дел Н. И. Ежова от 30 июня 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». Аресту подлежали бывшие офицеры, дворяне, эсеры, члены ранее существовавших партий, реэмигранты, уголовники и т.п. Приказом определялось «врагов народа» первой категории – 79,5 тысячи человек, вто-рой категории – 193 тысячи. Первые – как наиболее активные – подлежали расстрелу, вторые – менее активные – аресту и ссылке в лагеря на 8-10 лет. К 17 ноября 1938 года, когда маховик репрессий остановится, будет уже расстреляно 390 тысяч, в лагеря отправлено 380 тысяч.   

Особенно кровавые репрессии были на Украине при первом секретаре ЦК Никите Сергеевиче Хрущеве. Известен факт, когда И. В. Сталин на списках людей, подлежащих расстрелу, представленному Хрущевым, написал: «Уймись, Никита!» Н. Е. Ежов в конце 1938 года освобожден от должности, арестован и позднее расстрелян. На суде он заявил, что «почистил 14 тысяч чекистов», но надо было больше, враги еще остались.

Как это ни противоречит сложившемуся мнению о Л. П. Берии как о монстре, с  его приходом на пост наркома внутренних дел после Ежова волна репрессий резко пошла на убыль, но из органов госбезопасности в 1939 году было уволено более 7,3 тысячи сотрудников – каждый пятый. Взамен призва-но туда 14,5 тысячи человек, в основном комсомольских и партийных работников, слушателей армейских высших учебных заведений.

Об этом периоде жизни А. П. Матвеева известно немного. О том, что со своими обязанностями Первого секретаря Минского ГК и ОК КПБ(б) он справлялся успешно, свидетельствует награждение его орденом Трудового Красного Знамени в феврале 1939 года, а через два года он был назначен на долж-ность наркома внутренних дел Белоруссии, и ему было присвоено звание старшего майора госбезопасности, что соответствует общевойсковому званию генерал-майора. Одновременно был назначен упол-номоченным НКВД СССР по строительству аэродромов в БССР. Страна готовилась к войне, до которой оставалось четыре месяца. Я убежден, что Матвеев был, прежде всего, партийный работник и к репрессиям никакого отношения не имеет, несмотря на звание старшего майора госбезопасности. 

Белоруссия первой пала под ударами фашистских войск, наркомат внутренних дел формально прекратил свое существование в январе 1942 года, и была создана оперативно-чекистская группа во главе с Л. Ф. Цанавой, которая занималась организацией партизанской и диверсионной борьбы.

А. П. Матвеев в это время выполнял специальные поручения, о которых мало что известно. Так, сохранилось удостоверение №274, выданное ему «для выполнения особого задания ГПУ РКК по формированию и руководству партизанским движением» от 7 июля 1941 года, подписанное Л. З. Мехлисом. Известно также о задании по организации производства крайне необходимых фронту для борьбы с танками кумулятивных снарядов в Новосибирске и Кемерово. Вероятно, был учтен опыт работы его на предприятиях Москвы, в частности, в легендарном ЦАГИ, на заводах №39, «Тизприбор». 

16 января 1942 года Александра Павловича избирают первым секретарем Орловского ОК ВКП(б). Идет второй год войны, линия фронта проходит по территории области, большая часть ее оккупирована, включая Орел, органы власти находятся в Ельце. Здесь же и штаб Брянского фронта, чле-ном военного совета которого он назначается, а с 30 мая 1942 г. – и начальником Брянского штаба партизанского движения.

К тому времени это уже зрелый, волевой, с большим опытом управленческой и хозяйственной работы, с очень непростым жизненным опытом руководитель, заметно выделяющийся своим образованием, широтой кругозора  и  несомненным авторитетом. Но и тяжесть ответственности неимоверна. Он – хозяин области, отвечающий за всё, причем отвечающий, в полном смысле слова, головой.   

Руководство страны понимало необходимость партизанской и диверсионной борьбы в тылу врага. По решению Орловского ОК ВКП(б) (еще до А. П. Матвеева) для подпольной работы были оставлены больше тысячи коммунистов и комсомольцев, в том числе многие секретари райкомов партии и комсомола, велась их военная подготовка, закладывались базы. Летом 1941 г. сформированы 72 партизанских отряда, к октябрю – еще 27.  

А. П. Матвеев понимал необходимость централизованного управления подпольем и партизанским движением и уже в марте 1942 года направляет ВС фронта и  в Москву предложения на эту тему, а в апреле – через линию фронта, к партизанам – зам. председателя Н. Алешинского, партработника Мешкова, председателя УНКВД Забельского, представителя политуправления фронта Калинина и кино-оператора Вейнеровича для связи, детального изучения обстановки на месте и внесения предложений. В ночь на 16 марта они десантируются на парашютах в районе с. Чернь. И. Н. Вейнерович второй раз вместе с А. П. Матвеевым прилетит к партизанам, и в кинохронике будут показаны снятые им кадры  празднования 7 ноября 1943 года в тылу врага. По представлению этой группы постановлением бюро Орловского ОК ВКП(б) и 23 апреля 1942 г. совместным решением обкома и военного Совета Брянского фронта создан штаб объединенных партизанских отрядов южных и юго-западных районов. Командиром  назначен Д. В. Емлютин, комиссаром –  А. Д. Бондаренко, секретарь Трубчевского РК ВКП(б), впоследствии председатель Брянского облисполкома.

Мне рассказывали, что Емлютин – младший лейтенант госбезопасности, до этого пешком про-шел по всем отрядам этой зоны с удостоверением представителя  и потребовал активизации борьбы и объединения усилий. 

30 мая 1942 года постановлением Государственного комитета обороны создан Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), начальником назначен Пономаренко, с которым Матвеев рабо-тал в Белоруссии, Главнокомандующим партизанским движением – К. Е.  Ворошилов. Одновременно был создан Брянский (Орловский) штаб партизанского движения (БШПД) во главе со старшим майором госбезопасности А. П. Матвеевым, его заместителем стал майор госбезопасности А. П. Горшков. Это тот  Анатолий Петрович Горшков, которому недавно Указом Президента РФ было присвоено звание Героя России (посмертно) за героизм и мужество, проявленные при обороне Тулы. 

К маю 1942 года брянских партизан насчитывалось 10953 человека. Как ни удивительно, но в усло-виях войны, крайне затруднительной связи, бездорожья вёлся строгий учет не только численности пар-тизан, потерь, раненых, больных, пропавших без вести, брошенного оружия, боеприпасов, но даже выплаченной зарплаты.

Большая заслуга в этом начальника оперативного отдела, а потом и заместителя начальника  БШПД полковника Польского. В его объемных мемуарах нет никакой лирики – сухая статистика героической и одновременно трагической партизанской борьбы и огромное уважение к своему непосредственному начальнику. То же самое и у А. П. Горшкова. Вероятно, не в последнюю очередь и потому, что А. П. Матвеев, неоднократно посылая своих заместителей в тыл врага в критических ситуациях, сам делал то же самое, подавая личный пример.  

Насколько это было опасно, свидетельствует история майора Галюги – комбрига, начальника Клетнянского оперативного центра, самолет которого при перелете из Клетнянской зоны сел на аэродроме немцев. А. Галюга был схвачен ими, прошел плен, но смог сохранить при этом Орден Ленина, которым очень редко награждались партизаны. Впоследствии был освобожден нашими войсками, оп-равдан, ему сохранили звание и награды.

В мае 1942 года против партизан южной зоны немцами была организована крупная карательная операция. В ней участвовали 18 мадьярских и немецких пехотных полков, 8-я артиллерийская дивизия,  а также 8 отдельных батальонов – судя по всему, части Российской освободительной народной армии (РОНА, не путать с РОА – власовцами). Созданная закоренелыми врагами Советской власти Б. И. Ка-минским и В. П. Воскобойниковым, РОНА насчитывала до 30 000 бойцов. Основу ее составляли дейст-вительно враги советской власти, дезертиры, уголовники, принудительно мобилизованные. Были у РОНА танковые, артиллерийские, противовоздушные подразделения, даже казачий дивизион. Об этом ма-ло писали в советское время, но определённая база для коллаборационизма в начале войны была. Гражданская война, раскулачивание, коллективизация, репрессии 1937-1938 гг. – от них в Орловской области пострадало более 20 000 человек. Успехи немцев в 1941–1942 годах тоже оказывали влияние.    Но столкнувшись с кровавым «новым порядком», население быстро прозрело. Немало способствовала этому и идеологическая пропагандистская борьба коммунистов и комсомольцев, которой руководил  Первый секретарь Орловского ОК ВКП(б)  А. П. Матвеев.

«Война – это ад», – сказала недавно погибшая в авиакатастрофе доктор Лиза. Война на Брянщине – это ад в квадрате, так как здесь продолжалась самая страшная из войн – гражданская. И сражались в ней партизаны не только с гитлеровскими войсками, но и с частями РОНА, с отрядами УПА, с так называемыми русско-немецкими частями под немецким командованием, с легионерами частей, сформированных из разных народностей. Именно эти части проводили самые кровавые акции, не только против партизан, но и против мирного населения, расстреливая, вешая, сжигая заживо. 

В 90-е годы имели место попытки как-то оправдать изменников. Но история им всем поставила свой приговор. Остатки недобитых РОНАвцев бежали вместе с немцами, влились впоследствии в части СС, оставили свой кровавый след в Белоруссии и Польше, при подавлении Варшавского восстания. Судьба напоследок саркастически посмеялась над Брониславом Исааковичем Каминским: 28 августа 1944 г. его машина в предместье Варшавы была обстреляна из пулемета польскими патриотами, и он был убит. Остатки бригады в 1945 г. прошли фильтрационные лагеря «Смерш», позднее осуждены по 58 статье УК (измена Родине).

Но это будет потом. А в мае 1942 года партизаны с боями вырвались из окружения, прошли по тылам противника и вышли в районы базирования. 13 июня 1942 г. начальник штаба А. П. Матвеев поздравил их с победой.

В конце августа 1942 года  состоялось знаменательное событие для партизанского движения – прием командиров и комиссаров партизанских отрядов И. Сталиным.

Вот как описывает эту встречу Николай Федорович Стручков, автор книги о партизанах «Подви-ги ваши бессмертны». Отец Стручкова был партизаном, его расстреляли каратели в Навле,  дядя повешен в Карачеве. 

«Сложная обстановка сложилась летом 1942 г. в брянских лесах: усилились атаки бригады Каминского на партизан, одновременно увеличился приток молодежи в партизанские отряды, но не хватало воору-жения и боеприпасов… Что же в этой обстановке он (Матвеев) предпринимает? Прежде всего, создает-ся единое командование всеми партизанскими отрядами в южной части брянских лесов. Надо воору-жить отряды современным оружием, которого не хватает. Без помощи Москвы и Верховного командо-вания эту задачу не решить. Матвеев ведет переговоры с Центральным штабом и Пономаренко, с кото-рым они работали в Белоруссии. В конце августа 1942 года Матвеев приглашает в Елец из брянских лесов командиров и комиссаров главных партизанских отрядов». 

И далее Н. Ф. Стручков приводит воспоминания одного из участников этих событий – И. С. Воропая:

«Прилетели в Елец, и нас всех пригласили к Матвееву. Он объявил, что мы должны все поехать в Мо-скву и убедить Центральный штаб и Верховное командование, что нам не хватает оружия, боеприпасов, медикаментов, взрывчатки. Надо добиться, чтобы действовал постоянный воздушный мост». 

До Москвы ехали на машинах. В Центральном штабе доложили подробно обстановку в брянских лесах. Утром 31 августа 1942 г. объявили, что вечером их приглашают в Кремль, там их примет товарищ Сталин. Привели себя в порядок, начистили сапоги, распределились, кто о чем будет говорить. В Кремле их встречали И. В. Сталин, В. Молотов, К. Ворошилов, П. Пономаренко и уже присутствовавший в кабинете Сталина А. Матвеев. В этой встрече приняли участие четверо представителей белорусских отрядов, двое – от украинских,  один – от курских партизан, остальные – брянские: Д. Емлютин, М. Ромашин, М. Дука, Г. Покровский, И. Гудзенко, М. Кошелев, И. Воропай, М. Сенченков и И. Дымников.  Встреча продолжалась более З часов. Сталин выслушал доклады, задавал много вопросов: «Зачем вам артиллерия, зачем вы берете города, вы же не в состоянии их удержать?» Сталин внимательно выслу-шивал их доводы, затем рассмотрел и забраковал их заявку и поручил её увеличить, подчеркнув, что страна может дать больше оружия и боеприпасов. Всем участникам были вручены высокие награды, а Д. Емлютин, М. Ромашин, М. Дука, С. Ковпак и А. Сабуров стали Героями Советского Союза. Другие участники совещания в Кремле получили ордена Ленина и Красного Знамени.

Встреча партизан в Кремле стала исторической, она в корне изменила руководство партизанским движением. И. Сталин встретился  партизанами и убедился в их решимости бороться с врагом,  приказал организовать постоянный воздушный мост к партизанам, доставлять им оружие, боеприпасы, медикаменты. Высшие награды партизанам свидетельствовали о высокой оценке деятельности партизан Верховным командованием и лично И. Сталиным. Это воодушевляло их на дальнейшие подвиги. И будет справедливым считать главным инициатором этой встречи А. П. Матвеева. Он был единственным на этой встрече из секретарей обкомов партизанских областей. В годы войны в экстремальных условиях руководители всех рангов держали экзамен на деловые и моральные качества. 

После встречи в Кремле партизаны активизировали боевые действия против оккупантов. В ночь с 11 на 12 сентября 1942 года партизаны взорвали железнодорожный мост через реку Навля. Это стратегический мост на южном направлении. Взбешенное дерзостью партизан фашистское командование со-вместно с бригадой Каминского начало крупную карательную  операцию в Навлинском районе. Парти-занам пришлось отступать, они несли потери. В этот критический момент в блокадную зону на самолете прибыл  А. П. Матвеев. Начальник штаба бригады им. Щорса Ф. Власов в книге воспоминаний «В лесах непокоренной Брянщины» об этом пишет: «В сентябрьские бои, когда обстановка была крайне сложной, к партизанам прибыл секретарь обкома Матвеев и взял на себя командование боевыми операциями против врага». Совместно с командирами партизанских отрядов была разработана и силами Навлинских, Трубчевских, Выгоничских и Брянских отрядов проведена крупная операция по разгрому карательной экспедиции фашистов, и к 3 октября этот район был очищен от карателей.

А. П. Матвеев лично руководил этой операцией. Командующий Брянским фронтом генерал-лейтенант М. Рейтер в октябре 1942 г. подписал наградной лист:

«Непосредственное руководство тов. Матвеева ликвидировало угрозу уничтожения партизанских отрядов и их основной базы – брянских лесов. За проявленные героизм и мужество, умело организованный разгром немецкой карательной экс-педиции тов. Матвеев достоин награждения Орденом Ленина».     

Матвеев и позже не раз прилетал к партизанам, бывал там летом и зимой, вручал награды, ночевал в землянках. Верхом на коне по лесным тропам ездил по отрядам, но самое главное – вместе с командирами думал и принимал решения о действиях в условиях сложной обстановки. Об этом есть фотографии, кадры кинохроники и воспоминания партизан. Каждый полет Матвеева к партизанам был большим риском: за ним охотились, он мог попасть в руки фашистов. Все летавшие к партизанам через линию фронта вспоминают, что по нашим самолетам немцы открывали интенсивный огонь, зенитные снаряды рвались рядом, самолет бросало из стороны в сторону. Но  Матвеев, проявляя настоящее мужество, продолжал летать туда, в брянские леса, считая своим долгом быть с партизанами в трудные периоды.   

Командир объединенных бригад Д. Емлютин в своей книге «Шестьсот дней и ночей в тылу врага» вспоминал:

«…после встречи в Кремле наши аэродромы работали с полной нагрузкой. Воздуш-ный мост между Москвой и партизанским краем действовал надёжно. Огромное значение имело личное общение с райкомами и отрядами А. П. Матвеева, человек он был очень мужественный…» 

Соратники Матвеева вспоминали, что «в его личности и характере преобладали сильная воля, бесстрашие и высокое чувство долга. Это позволяло ему решать сложные задачи в тяжелых условиях военного времени».

А  6–7 ноября 1942 года вместе с А. П. Горшковым и поэтом А. В. Софроновым он летит к партизанам на аэродром в Смелиже для вручения наград и поздравлений с 25-й годовщиной Октября. Был  митинг и праздничный обед в с. Чернь, где впервые была исполнена автором песня «Шумел сурово брянский лес» (музыка  С. А. Каца), ставшая гимном Брянской области.  

Опять выдержка из  воспоминания Н. Ф. Стручкова.

«Бывали и спорные ситуации. Матвеев не согласился с приказом маршала К. Ворошилова от 15 октября 1942 года о подчинении Бытошской, Дятьковской бригад и других отрядов Западному штабу (Смоленскому обкому)… А. П. Матвеев написал о своем несогласии в Центральный штаб, это были логичные действия партийного лидера, позднее он писал и И. Сталину и настаивал на подчинении этих бригад Брянскому штабу. Вдумаемся: другой на его месте поступил бы по принципу «баба с возу…»  

Но Матвеев думал и действовал по-другому: он знал, что для секретаря Смоленского обкома партии Д. Попова эти бригады и отряды «пристёгнуты» к нему, они действуют на территории другой области. Смоленская область значительно больше брянского края, там своих отрядов полсотни, да еще орловских подарили. Как оценивать действия Матвеева? Он ставил острые вопросы перед вышестоящими органами и не боялся за возможные последствия в карьере.   

Требуя в свое подчинение Клетнянские и Дятьковские отряды, он брал на себя полную ответст-венность за их судьбу и их обеспечение, не бросал своих. Секретарь Клетнянского райкома А. Семенов в своей книге «Шумел сурово Брянский лес» пишет, что в  Клетнянских лесах действовали несколько бригад, но там не было единого командования. 12 июня 1943 года на реке Ипуть 3-я Клетнянская бри-гада понесла большие потери: погибли более 200 человек. По сохранившейся рации секретарь Клет-нянского райкома партии А. Семенов радировал Матвееву. Через два часа пришел ответ: «Укажите ко-ординаты, где сбросить груз. Матвеев». Следующей ночью прибыли необходимые грузы.

Одним из самых сложных периодов для партизан была весна 1943 года. Советские войска на-ступали зимой, но выдохлись, взять Севск не удалось, пришлось отступить. Линия фронта проходила недалеко от южной партизанской зоны, казалось, еще немного и придет освобождение. Однако немцам удалось скрытно сосредоточить крупные силы – пять кадровых дивизий, венгерский оккупационный корпус, бригаду Б. Каминского – и неожиданно обрушиться на партизанский край с авиацией, артилле-рией, танками. Удар был страшный. В частности, бригада «Смерть немецким оккупантам» под командой Хорошавина без боя покинула позиции, бросила тяжелое вооружение, при переправе через р. Навля  утонуло более 180 человек. Комбриг бригады им. Щорса требует вывода к частям Красной армии, Д. Емлютин и его штаб теряют управление бригадами и отрядами, закрывают аэродромы для приема грузов с Большой земли. Д. Емлютин отдал приказ об отходе за Навлю.

А. П. Матвеев вынужден отстранить Д. Емлютина от командования, его вывозят самолетом в Елец. Принятые меры 30 мая оформляются решением бюро.

Вот выписка из него: 

«Осудить настроения отдельных работников штаба «Объединенных партизанских бригад и отрядов» о выходе за линию фронта как политически вредные, пораженческие и направленные на лик-видацию партизанского движения. Начальнику южной оперативной группы штаба партизанского движения  А. П. Горшкову, комиссару Бондаренко, секретарю окружкома ВКП(б) Сафронову ликвидировать элементы паники и принять суровые меры во что бы то ни стало к удержанию территории брянских лесов».  

Приказом от 13 мая 1943 года «Объединенный штаб партизанских бригад» ликвидирован, создан новый – «Штаб южной оперативной группы» во главе с подполковником А. П. Горшковым  который командируется в блокадную зону.  Им был разработан план прорыва и вывода отрядов из кольца и осуществлен 1-9 июня 1943 года. Партизанам с самолетов сброшено в это время 330 тонн вооружений и боеприпасов, диверсионной техники, продовольствия и  медикаментов. Обрушив море огня, партизаны смяли противника и вырвались из окружения. При выходе из окружения из 11059 человек были убиты 333 человека,  получили ранения – 556, пропали без вести – 1207, перешли на сторону врага и де-зертировали 194 человека. А. П. Матвеев лично докладывал секретарю ЦК Г. М. Маленкову о ситуации.

К счастью, у А. П. Матвеева хватило мудрости и человечности не отдать Героя Советского Союза Д.  Емлютина под суд. Он понимал, что тот за предыдущий период сделал, можно сказать, невозможное для партизанского движения и просто не смог справиться со сложнейшей ситуацией. 

А у Горшкова получилось. Так и прошли они – А. П. Матвеев и А. П. Горшков – вместе всю войну до 23 сентября 1943 года, когда приказом БШПД партизанские бригады и отряды были расформированы. 

А пока партизаны продолжали воевать. Только в ночь на 14 июля 1943 года партизанами Орловской области одновременно подорвано 17 883 рельса накануне битвы на Орловско-Курской дуге, когда фашисты готовили операцию «Цитадель». А. П. Матвеев вместе с генералом М. Поповым, коман-дующим Брянским фронтом, объезжают войска, и 12 июля 1943 года фронт идет в наступление, 5 августа освобожден Орел, 17 сентября – Брянск.

19 сентября 1943 года в Орле состоялся легендарный парад партизан, организованный А. П. Матвеевым. Многократно «уничтоженные» фашистской пропагандой, они вышли из лесов с чувством исполненного долга, с оружием и не потеряли в кровавой борьбе чувство юмора: вели впереди козла с табличкой «Гитлер». На параде выступил, подведя итоги двух лет жесткого противостояния, А. П. Матвеев – первый секретарь Орловского ОК ВКП(б), член Военного Совета Брянского фронта, начальник штаба партизанского движения, генерал-майор.

Такой вот вкратце рассказ. 

Брянщина помнит свою историю. Достаточно назвать усадьбы А. К. Толстого в Красном Рогу и Ф. И. Тютчева в Овстуге. Памятники опять же А. К. Толстому, Ф. И. Тютчеву, И. И. Фокину, П. Проскурину, Пересвету и комплекс на Покровской горе. Свято хранится и память о Великой Отечественной войне. Это Хацунь, комплекс Партизанской Поляны, Площадь Партизан, Курган Бессмертия, танки, пушки и зенитки на пьедесталах как символ Победы, памятники Д. Емлютину и другим героям. Слышал, брянское землячество предлагает установить памятник Роману Брянскому, а епархия – Кириллу и Мефодию на Славянской площади.

Почему же нет памятника А. П. Матвееву? Это несправедливо.

Свою лепту в «кладбищенскую» несправедливость, когда надгробие А. П. Матвеева кажется бедной Золушкой против расположенных рядом с братской могилой свежих помпезных сооружений, я попробую исправить сам. В этом месте, на «аллее славы», памятник должен соответствовать масштабу личности погребённого, а не толщине кошелька. Как сказал  поэт: «Это надо не мёртвым, это надо живым». Известный брянский архитектор Александр Сергеевич Панченко разработал проект реконструкции памятника, все изготовлено в граните и мраморе, оплачено – с деньгами помогла Ассоциация про-мышленных предприятий и предпринимателей Брянской области. Установим.

Но разве не должен стоять на видном месте в городе воинской славы Брянске памятник А. П. Матвееву – основателю области, организатору и руководителю партизанского движения, в котором удивительным образом слились три организующих силы нашей Победы – партия, армия, органы НКВД, сумевшие объединить главную движущую силу истории – народ? Разве не заслуживает А. П. Матвеев того, чтобы ему, как недавно его соратнику А. П. Горшкову, было присвоено звание Героя России? Надеюсь на то, что губернатор Александр Богомаз исправит эту несправедливость.