«Ох, что-то меня распирает. И похмелиться нечем. У нас тут все пьют»

Брянские истории. 2003 год

В брянской Любимовке нынче 16 дворов и 39 душ. Полвека назад здесь была начальная школа, в которую ходили больше сотни детей, теперь же их только восемь. Школы, занимавшей избу раскулаченного крестьянина Мамичева, нет и в помине, а детей возят на уроки за пять верст в соседнюю Алешню. Ферма, виднеющаяся на пригорке, напоминает развалины после бомбардировки. Безвозвратно прошли времена, когда здесь мычали и хрюкали полторы тысячи коров и свиней. Бывшая доярка Валентина Гопина пытается на пальцах сосчитать число лет, прошедших со времени получения последнего  жалованья: одной руки не хватает, потому что  «Заря коммунизма» – так назывался колхоз – угасла ровно десять лет назад. Народ забыл, что такое наряд бригадира и трудовой день.

 – Работать совсем негде, – жалуется Валентина, –  а мне только 49 лет, до пенсии еще далеко. На огороде повожусь – вот и все. А прежде и работы хватало, и людей вдоволь было. За пятнадцать километров от Любимовки покос брали, и косарей две тракторных тележки набивалось.

Соседка Гопиной  Нинка, как она себя именует, баба хитрая. Всякому незнакомцу скажет, что живет с дедом, а на самом деле одна. Пугало несуществующего  деда нужно для того, чтобы лихие люди, промышляющие сбором металла и вообще всего, что плохо лежит, не вздумали пробраться в Нинкину хату. Там, конечно, поживиться уже нечем, потому что все давно пропито, но хозяйке все равно страшно, особенно на трезвую голову. Вчера Нинка пила «красную», то есть какую–то настойку, а нынче сидит возле своей хатенки и тоскует:

– Ох, что–то меня распирает. И похмелиться нечем. У нас тут все пьют, – оправдывается шестидесятилетняя выпивоха.

Огород она еще не вспахивала, дров ей не колоть нужно, потому что хворосту в округе  наберет или дождется дня, когда сарай совсем завалится. Сейчас его стены, подпираемые бревнами, покосились ровно наполовину. Нинка жалуется, что поправить сарай некому, но в действительности и не хотела бы этого, бревна древнего строения понадобятся ей теперь разве что для печки. Пенсия в 1900 рублей позволяет хозяйке упадочного подворья надеяться на то, что без хлеба и самогонки сидеть не будет.

Когда–то Любимовка славилась пчеловодами. Бортников ее знали по всей Брянской области, больно у них пчела трудолюбива была. Нынче один улей остался только у бывшей учительницы Прасковьи Родионовны Мазур. Еще прошлым летом все вокруг жужжало от рабочей суеты летающих медосборщиков, а вот нынешней зимой пришлые варвары разгромили  восемь ульев. Прасковья Родионовна не понимает, зачем им нужно было вытаскивать все рамки из домиков. Сердце сжалось, когда увидела на днище под сотами  россыпь погибших пчел. Еще одно ремесло угасло, и пожилая учительница, на глазах которой заканчивает свой век  вся деревня, говорит, что спасти Любимовку уже не удастся:

– Никто здесь не хочет жить. Радио нам отключили, электрические провода то и дело срезают всякие проходимцы. Иной раз не спится, лежу и считаю, сколько нас в деревне осталось: на той стороне Гришка, Манька, Ленка, на этой…

А на этой стороне, то есть на правом берегу речки Рековки, в которой некогда водились даже раки, пока всю живность не погубила химическая авиация, надежда  жива. Здесь еще можно встретить детей. Самая маленькая школьница – Наташа Гринина. Ее родители, как и вся деревня,  уже несколько лет назад перешли на натуральное хозяйство. На дворе две свиньи и две коровы, чье молоко продается по невероятно дешевой цене – 3 рубля 40 копеек. Да и тех крох, жалуется Татьяна Гринина, уже два месяца не получала, потому что городской скупщик не торопится расплачиваться. Спасением семейства Татьяны  и других жителей Любимовки стали  кролики. У Грининых в клетках сидят полсотни  серых, белых и в яблоках  длинноухих существ. Наташа выпускает их на цветущий луг, а они даже не помышляют о побеге, принимаясь за травку. 

Гуси Рим спасли, Любимовку пока  спасают кролики. В других брянских деревнях, будто в насмешку самим себе, принялись разводить овец, страусов, индеек, перепелок и фазанов. Толку мало, зато не скучно погибать и не так раздражает самореклама областных властей, расписывающих свои успехи в сельском хозяйстве. Областная прокуратура подсчитала, что только за аренду земли колхозы задолжали 280 миллионов рублей. Взыскать эти деньги уже невозможно, потому что не одна «Заря коммунизма» затмилась за минувший десяток лет. Натуральное хозяйство с глупыми кроликами не дает никаких шансов на процветание даже среди цветущих полей.

Фото: «Брянские новости»