В брянской тюрьме Олеся Сивакова перевоспитала уголовниц

Олеся Сивакова, обвиняемая в трагическом ДТП, в котором погибли девушка и парень, дала пресс-конференцию в гостинице «Брянск». Вместе с ней пришли потерпевшие и адвокаты. 

Олеся Сивакова стала подсудимой после ДТП, которое произошло в июне 2014 года на Московском проспекте. Ее кроссовер «Инфинити» проскочил на «красный», столкнувшись с «Доджем» и вылетев на остановку «Брянсксельмаш». Погибли пятнадцатилетняя девушка и двадцатипятилетний парень. Еще два парня были ранены.

Поначалу предполагалось, что вел «Инфинити» Сергей Дзюба, однако после получения выводов экспертизы следствие предъявило обвинение Олесе Сиваковой.

В ноябре 2015 областной суд приговорил ее к шести годам заключения в колонии-поселении, однако 2 марта областной суд отменил этот приговор, и Сивакову выпустили под подписку о невыезде. Дело направили на новое рассмотрение.

На пресс-конференцию в гостинице собралось около десятка журналистов, что для воскресенья было неожиданно много. Представитель Сиваковой взял на себя обязанности распорядителя и разрешил использовать фотокамеры только в начале встречи.

На вопрос, придет ли бывший приятель Сиваковой Сергей Дзюба, табличка с фамилией которого стояла на столе, адвокат потерпевшей Владислав Луньков сказал, что надо бы подождать еще 15 минут: если не явится –   начнут без него. Эти минуты использовали для того, чтобы сфотографировать потерпевших, адвокатов и Олесю Сивакову, которая выглядела утомленно и мрачно, что сильно контрастировало с ее прежним поведением.

Предисловий не было, предложили сразу задавать вопросы, обещая дать откровенные ответы. Зал на втором этаже был оборудован экраном, на котором показывали моменты суда, записи с видеокамер, установленных на улицах. За спиной адвокатов висела большая карта города, посредством которой поясняли, как передвигались Сивакова и Дзюба на «Инфинити».

Что же случилось той трагической ночью? Этот вопрос, заданный Сиваковой, адвокату потерпевших не понравился. Он сказал, что все знают о случившемся, потому нужно задавать более конкретные вопросы. Спросили о том, как и с чего началась трагическая поездка. По словам Сиваковой, в тот день она работала.  После работы Дзюба позвонил ей, решили встретиться. В кафе выпили пива. 

– Если я выпила, то не сажусь за руль, – утверждает она. – Дзюба сказал, что довезет меня, и сел за руль. 

Отъезд зафиксировала камера магазина  «Журавли». Отправились в Белые Берега. Однако, как утверждал на следствии и в суде Дзюба, перед тем они якобы завернули к нему домой, и он заходил в квартиру. Однако адвокаты убеждены, что заезжать не могли, потому что время перемещения не совпадает с тем, которое зафиксировали камеры.

Выехав на Московский проспект, начали соревноваться в скорости с другим внедорожником. По словам Сиваковой, ехали со скоростью около 100 километров в час, однако, адвокат потерпевшей напомнил о выводе экспертизы: скорость превышала 130 километров в час. На перекрестке столкнулись с «Доджем», и «Инфинити» понесло на остановку общественного транспорта, где стояли парни и девушка

– Все произошло мгновенно, я была в шоке, – сказала Сивакова. – Помню удар, стекло разбилось, и осколки впились мне в локоть.

По словам автомобилистки, Дзюба был уверен, что в ДТП виноват  водитель «Доджа», который якобы начал движение на запрещающий сигнал светофора. Но когда стало ясно, что это не так, то Дзюба, уверяет Сивакова, просто испугался.

Со стороны водителя эксперты обнаружили кровь и слюну Дзюбы. По словам адвоката, он сослался на то, что Олеся Сивакова после удара попросила его найти телефон. Потому якобы и остались его следы на подушке безопасности. 

– Кровь – это еще можно объяснить. Но получается, что он еще и плюнул в подушку, – съязвил адвокат.

Кроме того, он недоволен тем, что суд не учел ранения Сиваковой, а они были с правой стороны. Вдобавок к тому, вышки связи зафиксировали, что в момент ДТП телефон Сиваковой  был подключен к интернету. 

По словам адвокатов, с обеих сторон к следствию много вопросов. Почему-то пропало изображение с видеозаписи регистратора «Доджа». Свидетеля, который сказал, что видел за рулем девушку, уличили во лжи, так как он на самом деле находился во дворе дома, а подошел к остановке уже после катастрофы. Еще один свидетель остался инкогнито: его голос слышали, но имя знает только судья и еще несколько человек. 

– Он мог бы назваться Александром Сергеевичем Пушкиным, – пояснил адвокат.

Впрочем, о девушке за рулем говорили сразу после трагедии и собеседники «Брянских новостей». 

Защитники требовали провести экспертизу и следственные эксперименты, но суд отказал им в этом. Причем заявляли в июле прошлого года, когда были одинаковые условия освещенности и погода.

У Сиваковой спросили, действительно ли она угрожала Дзюбе тем, что натравит на него чеченцев. Автомобилистка ответила, что среди ее знакомых чеченцев нет. По ее словам, общаться с Дзюбой перестали после того, как он начал менять свои показания, то есть осенью 2014 года.

Представитель «Брянских новостей» спросил, пыталась ли Сивакова остановить гонки по Московскому проспекту, которые и привели к трагедии. Ответа не последовало. 

 Во время встречи встал мужчина:

– Я отец Олеси Сиваковой. Тот, который глава администрации Суражского района.

Все переглянулись. Мужчина тут же пояснил, что просто изложил небылицы, которые распространялись после трагедии. В действительности он никакой не глава и даже не водитель этого главы, а «простой работяга»:

– Мы потом узнавали: действительно, в Сураже есть Сиваков, вот и приплели Олесе это родство.

Адвокат потерпевшей сказал, что у них одна задача – выявить виновника. Он упрекнул в непрофессионализме следствие и суд, который по его мнению, безосновательно отвергал их ходатайства.

Во время перерыва корреспондент «Брянских новостей» спросил у Сиваковой, как сказался на ней год тюрьмы. Она показала сыпь на коже лица, сказала, что у нее теперь сердечная аритмия:

– Но в камере я не дала себя в обиду. Я люблю порядок, потому даже в тех условиях старалась его соблюдать и требовала того же от сокамерниц. Научила их мыть полы, отучила плевать по углам. Сидела я среди уголовниц, там были даже убийцы. Когда они узнали, что я обжаловала решение суда, то сказали, что могли бы присоединиться к ходатайству о моем оправдании.

По словам Сиваковой, Дзюба за это время женился:

– Насколько мне известно, его женой стала помощница судьи. У него уже родился ребенок.

Как и предполагали «Брянские новости», и Сивакова, и защитники пытаются сейчас изменить общественное мнение. По словам адвоката, настроение людей не мог не учитывать и судья:

– Вы в том числе формируете общественное мнение, – обратился адвокат к журналистам. – Согласитесь, если бы речь шла не о блондинке на «Инфинити», а обыкновенном слесаре на «Жигулях», вряд ли этот случай привлек бы большое внимание. Моя практика это доказывает. А тут еще сыграл значимую роль тот фактор, что кто-то написал, будто Олеся повела себя неправильно – сказала, что отправила потерпевшей венки и соболезнование, а та сторона  не подтвердила этого. Но я знаю как адвокат, что нельзя извинения приносить сразу после трагедии, потому что люди еще не понимают происходящее.

Как выяснилось, адвокат упомянул публикацию «Брянских новостей», где приводились слова Елены Дуленцовой, матери погибшей девушки. Однако в статье искажений не было, что тут же подтвердила и Сивакова:

– Да, я помню звонок из «Брянских новостей». Когда я говорила, у меня находились родственники Дзюбы, мы с ними обсуждали случившееся. Они намеревались передать венки и соболезнование, потому я дала вам утвердительный ответ. Но они, оказывается, не передали. Я и сейчас приношу извинения.

Обвиняемая заявила, что может пройти детектор лжи прямо сейчас. А Сергей Дзюбо, сказал Владислав Луньков, отказывается – ссылается на «слабое сердце».

Причиной того, что областной суд отменил приговор районного, по мнению защитников, стали многочисленные нарушения и нестыковки при рассмотрении дела. Владислав Луньков повторил, что им нужна истина, и они не пытаются выгородить Сивакову.

Истина нужна всем. Но дело обросло множеством загадок, которые отгадывать теперь тем труднее, что после трагедии прошло уже почти два года.

Фото: «Брянские новости»