Брянский народный мемориал рассорил казаков и севскую власть

Холм Славы около брянского города Севска, где высятся несколько памятников и виднеется растянувшаяся на полтора десятка метров надпись «Слава победителям», стал «холмом раздора». Севские казаки и поисковики, которые создавали народный мемориал, попали в немилость к районным властям. Казалось бы, доброе дело должно было объединить их, но отношения стали просто абсурдными, превратившись в затяжное противостояние. О нем рассказала «Российская газета».

Не те слова?

Георгий Крючков ранее занимался ремонтом машин, но, когда купил металлоискатель и впервые откопал останки погибших солдат, стал фанатиком поискового дела. Он и его единомышленники из числа казаков, членов Географического общества и неравнодушных людей перезахоронили останки сотен воинов и восстановили многие имена. Первый памятный камень и крест на холме вдоль трассы Москва − Киев, где шли тяжелые бои, помогли установить кубанцы и ставропольцы. Откликнулись и омские власти, которым рассказали, что под Севском погибли 2200 сибирских лыжников из тридцатой бригады. Четыре года назад на вершину холма подняли самоходную артиллерийскую установку. Во время войны около севских сел было подбито более 90 танков. СУ -100 привезли из Москвы. Помог командир танкового училища, уроженец Брянской области. Учительница Татьяна Каташонова, которая тоже увлекается поисковой работой, нашла как-то лопасти винта. Привезли огромный камень из соседнего района, сломав при этом грузовик, который не выдержал веса валуна.

− Несколько алмазных дисков сточили, четыре отрезные машины сломали, пока придали камню нужную форму. Месяц занимались этой работой, − рассказал атаман местных казаков Сергей Соловьев. − Потом месяц фундамент заливали. Нашли пропеллер от боевого самолета, восстановили систему винта. Наш земляк Валерий Абашкин, который заразил нас этой работой, поставил памятник за свой счет.

Накануне 9 мая, вооружившись лопатами, добровольцы стали вырезать в земле огромные буквы. Когда канавки засыпали известковым щебнем, все проезжающие увидели слова «Слава победителям». Казаки были довольны − отдали долг памяти героям. Однако властям надпись не приглянулась. Казаки уже привыкли к такому отношению и продолжают упорно строить «незаконный» мемориал. По три раза за лето выкашивают траву на склоне, подняли флаги над горой. Патриотический порыв объединил и пенсионеров, и школьников, и местного священника.

«Нас стали обвинять…»

Никто и предположить не мог, что власти района сделают их едва ли не врагами Отечества за добрые начинания. Чиновники и председатель райсовета Александр Масякин стали выказывать недовольство тем, что кто-то занимается «самодеятельностью» на вверенной им территории. Посыпались обвинения и требования.

− Как только появлюсь в здании районной администрации, меня тут же вопросами осаждают: ты землю будешь оформлять? Теперь, когда прихожу туда, то сразу заявляю, что будем делать очередной захват земли, − с грустным возмущением рассказал Георгий Крючков. − А на каком еще языке с ними говорить, если они не хотят понять, чем мы занимаемся? Они празднуют, а мы на День России идем на кладбище, которому 400 лет, и все старинные памятники приводим в порядок. Там есть объекты исторической ценности. Наши власти надулись и ждут чего-то. Обвинили в том, что мы Аллею славы высадили на две недели раньше, чем вся страна. Растет махровая сирень, будем строить часовню.

По словам Крючкова, один единомышленник признался, что помогать казакам уже не сможет − боится, что власти вредить будут:

− Пусть, говорит, ребенок школу закончит. Нас стали обвинять даже в самовольном захвате земли. Но мы же не пивной ларек поставили. Как можно якобы осквернить холм солдатской славы якобы непристойной надписью «Слава победителям»? Мне грозят тем, что денег не хватит для того, чтобы платить административные штрафы. Надпись приказали зарыть. И вот теперь думаем, зарывать или нет «Славу».

 

− Нет! − решительно заявил Сергей Соловьев. − Зарывать мы ее не будем. Нас объединяет пролитая кровь наших отцов. Мы передали в общую базу восстановленные имена шести тысяч солдат.

В поисковой работе случались удивительные истории. Нашли солдатскую ложку, на ней было написано: «Шуварин». А с другой стороны: «Начинаем путешествовать. Май 41 года». Долго искали автора надписи − и ведь нашли в Саратовской области. Живого! Родственники фронтовика, которому исполнился 91 год, поверить не могли, что такое бывает. А дедушка даже пошутил: «А я из-за того, что ложку потерял, всю войну недоедал». Недавно откопали еще одну ложку вместе с медальоном, записку из которого сейчас пробуют прочитать эксперты.

Житель Севска Георгий Кожевников, учитель Александр Шаламов, член географического общества Виктор Усов рассказывали о том, как сажали аллею Героев, в которой есть кедр маршала Дмитрия Язова. Каждый год он звонит и спрашивает, как поживает его деревце. Строительство народного мемориала объединило всех, привнесло в жизнь людей новый смысл − они гордятся тем, что делают. Казалось бы, районные власти должны были только поблагодарить казаков за их порывы и тяжелый труд, но вышла вражда. Общественники в толк не возьмут, чем не угодили.

Что говорят чиновники

Глава районной администрации Александр Куракин, однако, даже с сочувствием относится к их усилиям: «Мы тоже за патриотическую работу. У меня претензии только по художественной части. Ну, если уж взялись обустраивать Холм Славы, то все должно выглядеть достойно, не кустарно. Ну, вот эта надпись «Слава победителям»… Она же не смотрится».

Правда, «не смотрится» как раз другая надпись − на склоне горы в самом Севске. Она указывает возраст древнего города, но выглядит совсем скверно − все заросло травой, буквы перекосились, исказились смываемым грунтом. И все это − не у федеральной трассы, а на подведомственной севским властям территории.

Но если Александр Куракин довольно мягок в оценках и выказывает намерение договариваться с общественниками, то глава района Александр Масякин выглядит неприступным.

− Есть правила, которые нужно соблюдать, − отрезает он. − Казаки севские? Да, была станица Севская. Сейчас казаков чуть более двадцати человек. Мы на сегодня имеем план проведения мероприятий на год, и там задействованы казаки. А что у них есть? У них плана нет. Вот они говорят: это холм наш, и вы не подходите к нему. Это говорят администрации, а не мне. Какой такой «народный холм»? Какой бы ни был, выделена земля.

Бывший учитель Александр Масякин утверждает, что именно власти с 2006 года «начали работу на холме», поставив там закладной камень. Несколько раз повторяет, что «все вопросы нужно огласовывать». И холм, который, по словам дорожников, считается полосой отвода, власти относят к землям городского поселения.

Складывалось впечатление, что если бы казаки пришли к Масякину с поклоном, кинули шапки оземь и сказали: «Михалыч, согласовывай нас», − только тогда он смилостивился бы. В том числе и над атаманом Соловьевым − бывшим главой администрации, который и помогал в свое время бывшему учителю подняться во власть. «Может, ревность какая? − гадают казаки. − За что ж нас так? За добрые дела?»

− Почему разговора с ними не получается? − переспрашивает в своем просторном кабинете Александр Масякин. − Потому что никто не идет на него. Мы на разных позициях с казаками. Да, они патриоты, но сегодня главный вопрос в том, чтобы согласовывать действия. Вот сегодня казаки пропагандируют поисковый отряд. Проверили, а там нет такого многочисленного отряда. А вот есть активистка у них одна. Так вы знаете, у нее долги за жилье… А сколько в Интернете гадостей написано про меня!

Глава высыпал все, что знал, но что к сути дела отношения не имеет. Впору было засомневаться в том, что даже если будет тот самый «согласованный план действий», то отношения уладятся и Холм Славы перестанет быть холмом раздора. На поклон казаки к Масякину не пойдут, на то они и гордое племя.

Слово священника

Отец Александр, бывший офицер, у которого много воинских наград, служит в Никольском храме, но часто бывает рядом с казаками. Он убежден, что добровольцы действовали по душевному порыву накануне 70-летия Победы:

− И надпись «Слава победителям» − хорошая, но вызвала отрицательную реакцию. Видимо, власти не были готовы к тому, что кто-то без их участия занялся этой работой. Но что не запрещено, то разрешено. Когда доброе дело делаешь, будь готов к неприятностям. Когда злое − легче, проносит. Храм начнешь строить − тут же препоны, а кафе − пожалуйста. Нельзя доброе дело опаскудить, не по-человечески это. Казаки молодцы. Ревность же властная говорит о человеке многое. И все же пена уйдет.

Фото: «Российская газета»