Вспомним Победителей поимённо: Дорошенко Иван Васильевич

«Брянские новости» продолжают публиковать материалы, посвященные воинам, сражавшимся за Великую Победу.

Иван Васильевич Дорошенко всю войну служил в артиллерии −  уничтожал технику и живую силу противника. Получил тяжелейшие ранения, был комиссован, но вновь добился права встать в строй. После войны вернулся на родину и долгие годы отдал службе в милиции.

Ивана Дорошенко, уроженца села Катичи Новозыбковского района, война застала в Баку, куда он уехал работать на машиностроительный завод. Для мастеров-станочников существовала бронь, но Иван решил служить: осенью 1941-го ушел в армию − в пограничные войска. Полгода провел на турецкой границе. Тогда Турция соблюдала относительный нейтралитет. Выбор, чью сторону принять, зависел от того, как будут разворачиваться военные события на советской территории. Если бы Красная Армия потерпела поражение, то в спину со стороны Кавказа мог вонзиться турецкий ятаган. Пограничники жили ожиданием войны…

В мае 1942 года в погранотряд прибыли инстукторы-парашютисты. Молодых бойцов собрали, показали парашют, наскоро объяснили правила десантирования, проще говоря, «за какое колечко дёрнуть», чтобы открылся купол, и погрузили их в самолёты.

В предгорьях Кавказа армия генерала Шумилова попала в окружение. Чтобы помочь окруженцам, командование бросило им на помощь пограничников, несмотря на риск оставить без охраны границу. Двести пятьдесят пограничников – все, кого удалось собрать на заставах, – были  12 июля десантированы у города Тихорецк.

Иван Дорошенко попал в артиллерию наводчиком в расчет бронебойной пушки. Три месяца окруженные части держали оборону и, наконец, в октябре соединились с силами фронта, перешедшего в наступление. Разворачивалась Ростовская операция. Для Дорошенко она началась с форсирования Северного Донца. Ночью, под свинцовым дождем, на кое-как связанных в плот бревнах артиллеристы перебрались на правый берег, установили орудия. С рассветом начался бой. Танки и пехотные части фашистов попытались сбросить горстку красноармейцев в реку. Пять суток прикрывали артиллеристы переправу, отражая ежедневно по семь-восемь атак. Позже, в представлении к ордену Красной Звезды, об Иване Васильевиче Дорошенко запишут: «…в бою уничтожил два танка и бронетранспортёр немцев».

А 23 ноября 1942 года противник дважды контратаковал позиции советских частей. Бой шел второй час. Наводчик раз за разом направлял разогретый ствол своего орудия на вражескую бронетехнику. Через несколько мгновений подбитый танк завертелся на месте и, задымившись, остановился. Прошло совсем немного времени, и вот уже около десятка бронированных машин, взрывая гусеницами землю и воздух, неслись на расчет Дорошенко. Раз за разом звучала команда: «Огонь!». Вот горит вторая, затем третья бронированная фашистская машина… В очередном поединке с вражеской бронетехникой артиллеристы опоздали с выстрелом. На бруствере ниши разорвался немецкий снаряд. Взрывом была уничтожена бронебойная пушка, а весь расчёт орудия искромсало осколками. Из семи человек в живых остались двое. В числе этих счастливчиков оказался и Иван Дорошенко. Осколки прошили ему ноги, руки, голову. Шесть суток не приходил в сознание сержант, а хирурги боролись за жизнь бойца и победили смерть.

Очнулся Иван в госпитале в Ташкенте и долго не мог понять, на каком он свете… А вскоре пришла в госпиталь награда Дорошенко – орден Красной звезды.

После выздоровления приговор врачебной комиссии был неумолим: «Не годен к службе по состоянию здоровья». Собрав солдатские пожитки, отправился Дорошенко на родину, в Новозыбковский район, который к осени 1943 года уже был освобождён от немецкой оккупации. В начале октября пришел в родные Катичи. Деревня встретила фронтовика тоскливой тишиной. Немцы, отступая под натиском Красной Армии, оставляли за собой выжженную пустыню. Дорошенко нашел мать и сестрёнок в маленькой, неумело выкопанной посреди огорода землянке. Четыре девчонки и женщина ютились на шести квадратных метрах… Два года оккупации, голод, болезни унесли жизнь трёх сестер Ивана. В конце 1943 года получили похоронку на брата, а спустя несколько дней пришло известие, что с тяжелым ранением попал в госпиталь отец. Весной 1944-го Иван явился в военкомат: «Разрешите опять на фронт!» Просьбу удовлетворили. Дорошенко оказался в составе 8-й батареи 3-го дивизиона 15-й гвардейской артиллерийской Неманской Краснознаменной ордена Суворова и Кутузова II ст. бригады. В её составе он освобождал Оршу, Витебск, Бобруйск, штурмовал Каунас, Вильнюс, Шауляй, Кенигсберг, форсировал Березину и Неман.

Из наградного листа гвардии старшего сержанта Дорошенко Ивана Васильевича:

«19 марта 1945 года в районе о.п. Ланк, 8 и 9 апреля 1945 года в районе станции Другенин тов. Дорошенко обеспечил быстрый и точный темп огня своего орудия, в результате чего была подавлена артиллерия противника».

За взятие вражеских плацдармов в районе Немана гвардии старший сержант Дорошенко был награжден медалью «За отвагу». Но во время боёв в Восточной Пруссии, на берегу Немана еще раз достал артиллериста осколок вражеского снаряда – пробил щёку, раздробил зубы и остался во рту…

Но близился День Победы, и это «лёгкое» ранение залечивал Иван Васильевич на ходу. А после праздничных орудийных салютов, когда, казалось бы, можно было ехать домой, Дорошенко ждал Дальний Восток. Там, на берегах Тихого океана  воевал с японцами, до окончания Второй мировой войны. Гвардии старшего сержанта Ивана Дорошенко представили к еще одной медали «За отвагу».

А потом была демобилизация, возвращение на родину. Дома, в Новозыбкове, он надел милицейские погоны и еще пятнадцать лет стоял на страже безопасности и порядка.

По материалам пресс-службы УМВД