Российские ипподромы возглавил брянский генерал

Заместитель гендиректора ООО «Газпром межрегионгаз» уроженец Дубровского района Брянской области Николай Исаков возглавил ОАО «Российские ипподромы». Он будет совмещать должности. 

Николай Исаков дослужился в Вооруженных Силах до генеральских погон, а с 1997 года  занял один из главных кабинетов газовой компании, что было воспринято некоторыми с  недоумением. 

Лошади всегда были его страстью. Никто не удивился, когда Локотской конезавод перешел в его руки. Правда, с той поры какими-то успехами предприятие похвастать не может. Отсюда ушел главный знаток племенного дела Юрий Шатунов, которого как специалиста знают во многих странах. Его приглашали на работу и в Европу, и в Америку – там оценили его таланты. С Исаковым не сложилось. 

В 2012 году государство решило объединить ипподромы и конюшни, председателем совета директоров «Российских ипподромов» стал глава «Газпрома» Алексей Миллер. Исаков занимает еще должности президента российского бегового общества, вице-президента Средиземноморского конного союза и прочих организаций.

Сейчас в «Российские ипподромы» входит 27 конюшен с ипподромами. 

Как становятся генералами и конезаводчиками

Деревня Любимовка нынче совсем тиха. Она ничем не отличается от сотен русских деревень, которым, видимо, суждено быть стертыми с лица земли. Сейчас здесь менее трех десятков жителей, перекосившиеся домишки. Летом вольно растет зелень. Но все так же журчит внизу лощины, разделившей Любимовку, речушка Рековка. Начинается она неподалеку, питаясь ключами. Туда прежде мужики ходили за водой, в Рековке же ловили рыбу, а летом ребятня купалась и визжала от восторга.

В Брянской области таких деревень  немало, для кого–то они судьбой были определены как место рождения. Старожилы скажут, чем знаменито их село, какие известные люди вышли отсюда. В Любимовке Дубровского района среди односельчан, которыми гордятся, вам непременно назовут генерала Николая Васильевича Исакова. И непременно добавят, что вся семья Исаковых уважаема была: родители трудились с зари до зари, а сыновья считались лучшими учениками, потому вон как далеко пошли.

И впрямь, путь неблизкий. Где силы брались? Да здесь, у родников малой родины. Даже когда находился от нее за тысячи километров, она была рядом.

Николай Исаков родился 25 октября  в 1951 году. Все погодки первого сентября отправились в начальную школу–четырехлетку, которая находилась здесь же в Любимовке, а вот Колю ожидало страшное разочарование: не исполнилось семи лет – жди следующего года. Старший брат тогда учился уже во втором классе, и никакого резона слишком отставать от него не было, тем более, что кое–какую грамоту уже постиг. Естественно, пытливый ребенок – в слезы. Отец сжалился, взял сына за руку и повел к учительнице:

– Пусть посидит в классе. А надоест – сам перестанет ходить.

Расчет родителя не оправдался. Коля внимательно слушал учительницу и на многие вопросы тянул руку. Чуткий педагог не мог не замечать такого рвения и поднимал «нелегального» ученика, поражаясь его рвению. Через полгода районный отдел народного образования, прослышавший об упорном мальчишке из Любимовки, сдался и зачислил его в полноправные ученики.

Да ведь и преподаватели в ту пору отличались редкой жертвенностью. Расскажи нынешним бастующим учителям, что их предшественники от переутомления сознание теряли, а все–таки не покидали школьную вахту, – не поверят. Но так было. Во всяком случае с Прасковьей Родионовной Мазур, которая переехала из Алешни – соседней деревни, где  располагался сельсовет, – в Любимовку.  В Алешне молодая учительница преподавала до 1954 года. О ее талантах прослышали и предложили принять новую школу. Послевоенная разруха уравняла в бедности многие учебные заведения, но Любимовке в какой–то степени повезло. Храм науки разместили в доме раскулаченного еще до войны богатого крестьянина Мамичева. Уже много позже в деревню приезжали его потомки, пожелавшие увидеть родовое гнездо. Здесь же нашлась комнатка и для семьи Прасковьи Родионовны.

– Учеников тогда хватало, – вспоминала она. – В каждом из четырех классов было по тридцать с лишним ребят. Это при том, что в деревне было около тридцати дворов. Я вела все предметы, а кроме того, исполняла обязанности заведующей. Был период, когда пришлось одной заниматься сразу с четырьмя классами. Ну и до того дозанималась, что надорвалась. Пришла к нам медичка, а я руками за печку держусь, оторваться не могу, потому что голова кружится. Та переполошилась: «Что с вами?». Измерили температуру – 35 градусов, то есть упадок сил. Так и мучилась, пока еще одну учительницу не прислали.

Вообще, первой учительницей Николая Исакова была Раиса Егоровна Изотова, но Прасковья Родионовна была не просто педагогом и заведующей, она подружилась с его матерью. Ценила Мазур в Валентине Иосифовне Исаковой справедливость и острый ум:

– С ней можно было поговорить обо всем – никогда лишнего по деревне не понесет.  Всегда поражалась ее характеру: если что не так – в глаза скажет,  никого не побоится.

Валентина Иосифовна  по деревенским меркам была человеком видным, работала не по наряду, а бригадиром и учетчиком. На долю отца  выпала война. Сохранился фронтовой снимок с четверостишием, написанным Василием Ивановичем на обороте в феврале 1944 года:

На долгую память Вале от Васи.

 

Быть может, память обо мне

 

Еще недолго будет длиться,

 

Так пусть она на зло судьбе

 

Здесь на бумаге сохраниться.

Улыбчивый Василий Исаков запомнился односельчанам с сумкой, в которую собирал всяческие государственные подати. Он был агентом по налогам, а потом занялся пчеловодством, делом неимоверно хлопотным, но полюбившимся ему. Колхозная пасека благодаря новому бортнику получила новую жизнь. 

Николай Исаков родился через шесть лет после войны, когда ее дыхание еще чувствовалось. Живы были воспоминания о партизанах, очень часто мальчишки находили на местах сражений боеприпасы, некоторые пострадали от своего неуемного любопытства. Кстати, свое имя  Николай получил тоже неспроста. У его отца были два брата – Михаил и Николай, оба погибли на фронте. Старшего сына Василий Иванович назвал Михаилом, а другого – Николаем. Чтобы  вопреки всем невзгодам крепок был родовой корень, чтобы не прерывалась связь времен и поколений. 

А вот с младшим сыном Василия Ивановича едва не приключилась беда. Когда ему было восемь лет, вздумал мальчишка переплыть озеро. Плавать–то умел, но вот силенки не рассчитал и начал тонуть. На его счастье, Николай не растерялся, бросился в воду  и спас брата. Позже на военной стезе доведется  помогать многим, но тот случай на озере – особый. Он заставил гордиться собой, поверить в свои силы.

До четвертого класса Коля Исаков ходил в отличниках, чем радовал родителей, которым судьба не позволила преуспеть в грамоте, хотя способности у обоих были немалые. Разве что «тройка» по пению выпирала в ряду сплошных  Колиных «пятерок», но это не слишком огорчало будущего генерала: научимся когда–нибудь и душевные мелодии выводить.

После начальной  Любимовской школы нужно было переходить в среднюю. А ближайшая находилась за пять верст в Рябчичах. Зимой  это был и без того нелегкий путь, а тут еще старшие ребята приноровились пускать младших табуном вперед: вытаптывайте снег, чтоб нам было легче идти. Малышня являлась хорошим прикрытием и в других  делах озорников. Когда градусник показывал изрядный мороз, но школа не отменялась, старшие решали за всех учеников: на занятия не идем. Так, потоптавшись возле избы, в которой раздавались наряды колхозникам, и разносили свои портфели и сумки по домам. Даже весной, бывало, ленивые ученики старших классов не пускали остальных в школу: всех не накажут.

Рябчинская школа в мае 2003 года праздновала свое пятидесятилетие. Собрались ее первые послевоенные ученики, современники «оттепели», а также недавние выпускники. Собрать всех, конечно, не удалось. И совсем не было шансов отыскать тех, кто ходил еще в церковно–приходскую школу Рябчей, которая открылась 135 лет  назад. Она размещалась в небольшой избе по другую сторону озера. Татьяна Ивановна Шугарева, однокашница Исакова, вспоминала рассказы своей бабушки, которая постигала грамоту в той избушке. Не всякий крестьянин решался в то время отпустить своего отпрыска в храм или  избушку знаний,  другим не позволяла бедность. 

Село Рябчи возникло около 400 лет назад. Здешняя  незамужняя помещица принимала гостей со всех окрестностей и даже из столицы, предлагая им охоту на рядчиков.  Краеведы утверждают, даже название села было  в то время иным – Рябчики. Потом имение перешло помещику Демидову, человеку, склонному к обустройству мест. Он посадил великолепный сад, который вырубили во время войны на дрова, перекинул через овраг висячий мостик, построил фонтан.  В бывшем поместье Демидова еще сохранились посаженные много лет назад лиственницы. Потом эти земли    купил другой помещик – Дунаев, семейство которого любило выезжать в лес, используя для этого великолепный экипаж. Старожилы помнят, какой восторг детворы вызывала  карета. Ребята бежали следом и приветствовали помещика, а из кареты им летели дары – сласти и обыкновенная морковка, которая в ту пору была редкостью. 

После революции на каждой улице  села возник свой колхоз. Школа стала восьмилетней. Пока помещений не хватало, арендовали на время занятий чью–нибудь избу. Перед самой войной власти решили превратить образовательное учреждение в полноценную десятилетку, но первый выпуск так и не состоялся – уже катился по брянскому краю огненный вал Великой Отечественной. После войны построили типовую восьмилетку, выбрав для нее живописное место на возвышенности, отделенной от озера склоном. Николай Исаков пришел уже в новое здание. Поначалу каждый класс отапливался своей печкой, которые были на попечении техничек. Руководительница пятиклассников Нина Петровна Мачихина вдохновила своих коллег и учеников на то, чтобы посадить сад, доходящий нынче до самого берега озера. Яблони до сих пор обрезают, а осенью повара непременно варят компот из своих яблок.

Из Любимовки, вспоминала Татьяна Ивановна Шугарева, пришли в новую школу человек восемь. Мальчишки иногда дрались, но настоящей вражды, конечно, не было:

– Ребята у нас были все отчаянные, класс собрался очень хулиганистый. Коля Исаков шалил, но не слишком: он умный был. А некоторые любили на задней парте в карты поиграть или другими способами развлекались. Углядеть за всеми невозможно, тем более что классные руководители у нас менялись часто.

В конце шестидесятых печки начали менять на водяное отопление. Достались эти хлопоты директору Семену Емельяновичу Шарыгину, фронтовому офицеру. Разговаривал он с нашкодившими учениками по фронтовому – тяжелой рукой. Таким образом однажды проучил ребят, которые, сбежав с урока, решили поплавать на льдине во время ледохода. С той поры ни у кого не возникало желания еще раз почувствовать себя полярниками.  Но восхищение бывалым офицером не помешало Николаю Исакову отделить зерна от плевел, что пригодилось во взрослой жизни: по отношению к  своим подчиненным он никогда не допускал рукоприкладства.

В Любимовке до  последних лет на подворьях можно было встретить ульи. А жужжащим труженицам подарили раздолье: пашня зарастает, превращается в цветущие луга, окаймляющие деревню со всех сторон. Будто зазывает Любимовка гостей, прельщает разноцветьем и разнотравьем, напоминая о своей тихой и красивой истории.

Раньше генерал приезжал сюда часто – в ту пору Юрий Лодкин затеял великую газификацию области. Однако в последнее время Исакова чаще можно увидеть сидящим в разного рода президиумах. Тем не менее работники Локотского конезавода надеются, что их рысаки еще побегут быстрее всех.